Большой мираж ждет инвесторов

В Афганистане опять хотят строить газопровод. На днях в Ашхабаде состоялось первое заседание туркменско-афганско-пакистанского комитета по строительству. До того, в мае, лидеры трех государств уже встречались по этому поводу и решили: газопроводу быть! Он должен быть проложен ударными темпами от туркменского месторождения Довлетабад (запасы которого оцениваются в 1,7 трлн. кубометров газа) через афганский Кандагар в пакистанский Мултан, а затем, вероятно, и до порта Гвадар на берегу Аравийского моря. Итого – не менее полутора тысяч километров.

Пропускную способность трубы определили в 15-30 млрд. кубов в год. Этого должно хватить и на Афганистан, и на Пакистан, да еще и Индии достанется. Она, по словам министра нефти и газа Пакистана Усмана Аминуддина, уже проявила "заинтересованность в газе". Стоит отметить, что перспектива партнерства с Индией нисколько не смущает официального представителя Пакистана.

Стоит также отметить, что строительство газопровода обойдется в 2-2,5 млрд. долларов, а его продление в Индию – еще в 500 миллионов. Но это уже пустяки, главное, что историческое решение созрело, а Афганистан (по территории которого пройдет основная часть трубы) политически дорос до сотрудничества с западными и не очень западными компаниями. Кстати, об инвесторах. Разработку технико-экономического обоснования проекта взялся спонсировать Азиатский банк развития. Для этого он не только выделит специальный грант, но и проведет работу по сбору информации, ее обработке и оценке, а также выработке рекомендаций. Дальше надо будет строить. И вот здесь начинается полоса сплошной неопределенности.

Согласно официальной информации туркменской стороны, интерес к проекту проявили сразу несколько инвесторов из США, Японии и Китая. Они буквально рвутся в бой и готовы построить заодно и нефтепровод по афганскому маршруту. Но вот какие именно это компании – не говорится. Более того, злостные западные эксперты уверяют, что на самом деле пока на Западе нет ни одной компании, которая публично заявила бы о своем интересе к проекту. Но даже если туркмены принимают желаемое за действительное, то и это не беда, ведь, согласно подписанному трехстороннему соглашению, на первом этапе планируется только разработать технико-экономическое обоснование проекта, а уж потом – создавать международный консорциум, которому будут поручены строительство и эксплуатация будущих трубопроводов. Так что у инвесторов еще есть время подумать и оценить грандиозные перспективы, которые открывает им трансафганский проект.

Впрочем, злые языки за пределами Центральной Азии говорят, что экономические перспективы у афганской трубы весьма туманные. "Новых интересных проектов в этом районе в настоящий момент нет", – говорит по поводу Туркменистана и иже с ним Леонард Коберн, директор Бюро по делам новых независимых государств, России и стран Среднего Востока при Министерстве энергетики США. В доказательство своего тезиса он приводит факты ухода американских энергетических компаний из этого региона: "ExxonMobil уходит из Туркменистана. Они ничего не нашли и поняли, что не смогут работать в этой стране" (по каким причинам, остается только догадываться). "Chevron Texaco не занимается Туркменистаном, потому что начал серьезные проекты в Пакистане и Азербайджане".

Однако именно Туркменистан является основным "проталкивателем" афганской трубы: президент Ниязов изо всех сил стремится обзавестись газопроводом, альтернативным российскому. Уж очень сложно ему строить отношения с Москвой, не имея "за пазухой" другой трубы. И его можно понять.

Однако ситуация с афганским маршрутом напоминает давний анекдот времен существования "железного занавеса": "Мне опять хочется в Париж!" – "А что, вы там бывали?" – "Нет, но мне уже хотелось". Газопровод в Афганистане хотели строить и до талибов*, и при талибах. Проект был разработан еще в 1994 году аргентинской компанией Bridas. Затем сотрудничеству с аргентинцами Туркменбаши предпочел поддержку со стороны США. Роль гаранта должна была выполнять техасская компания Unocal, которая получила контрольный пакет акций консорциума по строительству трубопровода. Но по ряду причин прокладка трубы была отложена. В первую очередь, из-за того, что ситуация в Афганистане стала слишком уж нестабильна. А после того, как в 1996 году талибы пришли к власти, активность инвесторов сошла на нет. В 1998 году из-за возросших "политических рисков" Unocal окончательно вышла из проекта.

Президент Ниязов, преследуя свой бубновый интерес, не смущался и дружбой с талибскими лидерами, даже тогда, когда мировое сообщество бойкотировало их режим. Через Туркмению талибам поставлялось оружие для борьбы с силами Северного альянса, в обратном направлении шел практически неконтролируемый наркотрафик... Вряд ли Туркменбаши поддерживал воинствующих исламистов, просто ему очень хотелось трубу!

Но, конечно, теперь все эти порочащие связи в прошлом. Теперь Туркменбаши дружит с лояльным Западу Хамидом Карзаем – и по-прежнему хочет трубу. После проведения антитеррористических операций на территории Афганистана и воцарения там относительного спокойствия пришла пора вернуться к амбициозному проекту. Однако инвесторы не спешат отреагировать на изменение политического климата в Афганистане. Ведь, как показывает практика, режим Карзая едва контролирует Кабул с его окрестностями и еще ряд районов – те, где присутствуют миротворческие контингенты. Да и тут контроль весьма условный, поговаривают даже, что при талибах "порядка было больше". А инвесторы, к тому же, вполне резонно сомневаются, что американские и европейские войска будут из года в год охранять новый газопровод.

Но туркменский лидер полон оптимизма. Он даже "забил" недавно на неформальную встречу глав России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана в Актау (Казахстан), где обсуждались перспективы Евроазиатского газового альянса. Сапармурата Ниязова приглашали туда довольно настойчиво: ему звонил не только хозяин саммита, президент Назарбаев, но и все остальные президенты. Тем не менее, "Ниязов по каким-то своим причинам", как сказал Назарбаев, не приехал. Причина, скорее всего, одна: зачем Туркмении в очередной раз обсуждать ненавистный газовый альянс с Россией, когда на горизонте всерьез замаячила перспектива афганской трубы?

В пустынях случаются миражи. Ну и пусть бы себе президент Туркмении устремился в погоню за одним из них – за афганским газовым – какое дело России до этого? Но дело есть. Поскольку РФ стремится зарекомендовать себя перворазрядным и стабильным поставщиком энергоресурсов Западу, ей не хочется, чтобы туркменский газ обтекал ее стороной. Поэтому обозреватели допускают, что весь сыр-бор с афганским газопроводом в любом случае принесет выгоду Туркменбаши: если и не удастся проложить новую трубу, то, по крайней мере, станет проще договариваться со старой – Москва пойдет на уступки Ашхабаду в цене транзита.

* Организация запрещена на территории РФ