Коммерческий пролетариат России ищет опору

Перефразируя известную поговорку применительно к малому бизнесу, можно говорить о том, что в России две беды. Одна из них - законодательство, допускающее противоречивые толкования и произвол чиновников. То есть не законы, а полное беззаконие. И вторая беда – жесткий контроль со стороны власти, бесчисленные проверки, построенные так, что даже самый лояльный предприниматель оказывается государственным преступником.

Единственный выход для деловых людей – объединяться. Недавно в Центральном доме предпринимателей прошел форум общероссийской организации "ОПОРА РОССИИ", где обсуждались эти самые вопросы – как выжить в российских условиях, как сохранить бизнес. Кстати, Владимир Путин, приветствуя участников форума, назвал их "коммерческим пролетариатом", - символично, не правда ли? "Коммерческие пролетарии, объединяйтесь".

Корреспондент "Yтра" в беседе с президентом "ОПОРы" Сергеем Борисовым попытался выяснить, как "коммерческие пролетарии" намерены бороться за выживание.

"Yтро": Сергей Ренатович, расскажите об организации, которую Вы возглавляете.

Сергей Борисов: Многие предприниматели, которые искали правду в разных органах власти, стучались в разные двери, в итоге оказались в администрации президента. Я был сначала в Экономическом управлении, вел дела как президент Российского топливного союза. Мне передали, что формируется команда, занимающаяся подобными вопросами. Собрались десятка два руководителей отраслевых союзов: аграрии, семеноводы, ветеринары. Тогда мы хотели пойти по отраслевому принципу, создать союз союзов. Родилась аббревиатура ОПОРа – "Объединение предпринимательских организаций России". 18 сентября 2001 г. мы зарегистрировали некоммерческое партнерство и за прошедший после того год стали осознавать, какая нам нужна организация. Мы поняли, что малый и средний бизнес в России вообще не организован. Наши отраслевые фрагменты – не более чем фрагменты. Бизнес надо структурировать по вертикали через региональные отделения, строить общественную организацию малого и среднего предпринимательства. Сегодня предприниматели объединены только на 5%. Это очень мало, фактически бизнес не консолидирован.

Мы не отказывались от "ОПОРы" как некоммерческого партнерства. По сути сейчас существует две "ОПОРы". Ровно через год, день в день, 18 сентября 2002 г. мы провели учредительное собрание организации "ОПОРА РОССИИ". Старая "ОПОРа" не ликвидирована и будет продолжать действовать как отраслевой срез. Я имею голос в нем как президент Российского топливного союза. Там же есть представители башмачников, аграриев, экспортеров бытовой техники и т.п. Около ста общественных организаций, гильдий и союзов.

После создания общероссийской организации мы начали разговаривать с регионами. Уже в старой "ОПОРе" у нас был костяк, состоящий из представителей примерно 30 регионов. А по мере того, как о нас пошла молва по регионам, к моменту регистрации под эгидой новой организации собралось 53 региона. 10 ноября мы получили свидетельство о регистрации в Минюсте. Вот это рождение "ОПОРы".

"ОПОРа" - это единый бренд, мы объединяем некоммерческое партнерство, которое выступает как межотраслевое объединение, и общероссийскую организацию, способную объединить всех, в том числе разрозненных индивидуальных предпринимателей. Те, кто возглавляет отраслевые союзы, - тоже люди, вышедшие из малого бизнеса. Они прекрасно понимают, что такое построить бизнес, как его защитить, как выжить. Хотя многие из них уже выросли, стали "средними". Я, например, уже средний предприниматель.

"Yтро": Может ли в "ОПОРу" войти отдельный, ни в какой союз не вступивший предприниматель?

С.Б.: Если он разделяет наши идеи - пожалуйста. Пусть приходит, пишет заявление, платит взнос, и региональное отделение его примет. Он займет свою нишу, войдет в какую-нибудь комиссию, актив. И он может заниматься теми проблемами, которые непосредственно затрагивают его бизнес.

"Yтро": На форуме "ОПОРы", прошедшем в конце ноября, прозвучало такое утверждение, что основной проблемой бизнеса в России является чрезмерное внимание власти и противоречивое законодательство. Проблемы глобальные. Как Вы собираетесь их решать?

С.Б.: Мы об этом говорили у президента на заседании Комиссии по правам человека. Нарушение экономических прав – это тоже лишение человека свободы, право на которую заложено в Конституции. Я, кстати, член Комиссии. Заметьте: впервые в Комиссию по защите прав человека включен предприниматель именно с целью защиты экономических прав. Сие свидетельствует о том, что администрация президента проявляет внимание к проблеме защиты бизнеса в правовом плане и в первую очередь, малого: ведь чем бизнес меньше, тем он менее защищен.

"Yтро": Складывается впечатление, что власть больше занимается крупными предпринимателями…

С.Б.: Нет, это неверно. Власть радеет о всех. Впрочем, конечно, гигантомания у нас в обществе есть как наследие социалистического прошлого. Нет у нас еще глубокой веры в малый бизнес. А знаете когда мы поймем значение малого бизнеса? Когда цена на нефть упадет. Сейчас эйфория: давайте укрупнять компании. Но у нас малый и средний бизнес дает всего 10% ВВП, и на 40% бюджет зависит от нефти. Результат таков: мы себя прокормить не можем. Упадет цена на нефть с $18 за баррель до $12-13, и мы бюджет не выполняем. Его можно было бы пополнить за счет внутренних резервов. Но у нас идет обратный процесс, малый предприниматель бежит из бизнеса.

Мы сейчас учредили приз "За адаптацию к российским условиям ведения бизнеса". Присуждается тому, кто в рамках закона так защищает свой бизнес, чтобы кто-то смог у него поучиться и тоже сохранить дело.

"Yтро": А Вам не кажется, что большая часть малых предпринимателей просто никак не зарегистрирована?

С.Б.: Официально у нас зарегистрировано 800 тыс. малых предприятий. Есть огромное количество ПБОЮЛов (предпринимателей без образования юридического лица). Но это все-таки официальные предприниматели. Все остальное – то, что президент назвал "коммерческим пролетариатом". Мы за них тоже будем бороться, отстаивать их права, поскольку понимаем причины появления этого слоя. Это люди, вынужденно занимающиеся бизнесом. Те, кто ушел с нерентабельных предприятий, научных институтов, с оборонных предприятий. Есть академики, профессора, не от хорошей жизни торгующие на рынке. Это, кстати, тоже наследие периода перехода с плановой экономики на рыночную. Не можем мы пройти мимо этого факта. Мы должны дать людям шанс стать официальными предпринимателями. Для этого должны быть созданы условия. Наша организация уже разработала законопроект о рыночной торговле, который защитит граждан, вынужденно работающих без официальной регистрации.

"Yтро": А что, по Вашему мнению, в первую очередь, приходится преодолевать таким предпринимателям? Почему они не идут регистрироваться?

С.Б.: У нас в стране, как известно, два бюджета: один официальный, другой коррупционный. Люди вынуждены платить некоторую часть прибыли "вбелую" – за право торговать, и вдесятеро больше – "вчерную", за "крышу". Ее величество Коррупция у нас вполне сопоставима с размерами государственного бюджета. Мы говорим о тени, но куда деваться от нее? Где я возьму деньги, если я все буду делать "вбелую", но со взятками? Это вопрос реформирования государственной службы, административных барьеров, о которых я говорил президенту. Нужен закон, который ограничит представителей власти контрольными функциями. Чиновники очень гибки, стоит запретить им брать взятки - они создадут вокруг себя серию ГУПов, МУПов (государственных и муниципальных унитарных предприятий). Они сами уходят из списка контролирующих, но перед этим создают ряд себе подобных, через которых и продолжают "всасываться" в систему. Чиновничья мимикрия – самая большая беда, они легко меняют окраску в случае надобности.

Например, можно было бы отдать малому бизнесу на конкурентной основе сектор жилищно-коммунального хозяйства. Игра на конкуренции понизит ставки и поднимет уровень обслуживания. В тех регионах, где местное руководство понимает преимущества поддержки предпринимательства и отдает ему на откуп ЖКХ, в подъездах чисто, дороги отремонтированы, трубы вовремя переложены, горячая вода у населения есть. Но таких единицы, порядка 10% от общего числа, а большинство субъектов федерации по-прежнему предпочитает пьяного дядю Васю-сантехника из ДЭЗа. Посмотрите, что творится в глубинке, какое там состояние жилого сектора.

"Yтро": А Вы не думаете, что чиновники опять будут брать взятки за то, чтобы отдать тендер на обслуживание ЖКХ тому или иному предприятию?

С.Б.: А это уже другая тема, о которой мы тоже говорили с президентом. Надо функции государства активно передавать бизнес-объединениям. Мы говорим о теме саморегулирования. Тогда чиновники будут заниматься только макроэкономикой. И поверьте, между собой мы все поделим очень объективно. Мы такие механизмы построим, чтобы равномерно каждому его кусочек достался! И никогда в жизни мы не допустим, чтобы конкуренту за взятку отдали тендер. В нашей среде это невозможно по определению.

Чиновники должны заниматься макроуправлением, а бизнес должен самоналаживать весь этот механизм. Я был года два назад в Париже, от правительства Москвы мы ездили изучать, как устроена городская инфраструктура. Так там в мэрии 10 человек! Один сидит на транспорте, один на ЖКХ и т.д. Все остальное – бизнес-объединения. Да, государство дает часть денег, но другую часть выкладывает предприятие, чтобы получить максимальную прибыль. Сидит там коммерческая структура и эффективно управляет какой-либо частью городского хозяйства. У нас же такое и представить невозможно. Мы даже кран отдать починить малому предпринимателю не можем.

Вот данные из Владимира, из нашего отделения "ОПОРы": бригада из трех человек может уменьшить потери тепла на теплосетях до 40%. Представьте, сколько это будет в деньгах! Так мало того, что они деньги экономят. Они защищают трубы, специальное покрытие делают. А их не пускают работать. Встаньте в очередь, говорят, у нас уже есть такое. А между тем, потери тепла бешеные…

Президент сказал, что постепенно мы будем это делать. Но как постепенно? Хочется побыстрее, но понятно, что разом изменить всю систему Госстроя невозможно. Там же будет сопротивление, люди сидят на насиженных местах.

"Yтро": Скажите, а не станет ли эта встреча с президентом сугубо ритуальной? Президент покивает, скажет, что "да, надо делать", да так дело в воздухе и подвиснет?

С.Б.: Во время встречи президент сказал: "Давайте проекты управленческих решений". Не просто проблему, а проект. Очень правильный ход. Мы должны сами понять, как приделать к проблеме ноги, заставить ее работать. И мы докажем ведомствам, что мы правы. А если они нас выгонят, мы сможем конкретно, по фамилиям, назвать тех, кто мешает развитию страны. Не то чтобы кто-то целенаправленно хочет вредить, ведь неумехи сидят на насиженных местах и крепко держатся руками. Надо смелей с ними расставаться. Мы считаем, что 40% госслужбы – дельные люди, все остальное – балласт. Надо сделать систему мотивации у чиновников так, чтобы они стали менеджерами государства и получали бонусы от его развития. Вырос ВВП на 5% – давайте дольку от этого дадим региону, министерству. А сейчас – как ужи, сидят в луже, им тепло и сыро, и никуда больше двигаться они не хотят. Нужна реформа госслужбы, и мы готовы в этом участвовать.

"Yтро": Вы готовы сами писать законы?

С.Б.: Уже сейчас мы готовим поправки к закону о проверках государства – в УПК, Налоговый кодекс. Мы участвовали в разработке закона о саморегулируемых организациях. Путин сказал: "Проблемы я все знаю, но вы давайте мне законы. И я тогда всячески буду их защищать и отстаивать - я, Греф, Илларионов".

"Yтро": По сути дела, Вы выполняете работу законодателей.

С.Б.: А куда деваться? Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Вы думаете, я хочу в политику? Мне вешают этот ярлык, но я не хочу заниматься политикой. Но я считаю, что надо делать дело. Я создал Топливный союз шесть лет назад, потому что нам нужно было защитить свой бизнес от чиновников. В результате Московская топливная организация оказалась неким прообразом саморегулируемой организации, нам передали уже много функций, к нашему мнению прислушиваются. По Москве без нас уже ни одно решение не принимают. И если это будет повсеместно, это будет работать. Иначе нельзя. Ведомство ведомству ведь рознь. С ведомством Грефа мы хорошо работаем, там молодой, деятельный коллектив. А вот чем занимается ведомство Юсуфова, я совершенно не понимаю… И предприниматель вынужден делать их работу. Впрочем, это удел предпринимателей во всех странах мира - цеховые организации испокон веков были везде. И они жили и двигали вперед прогресс. Жить улиткой на склоне – удел слабых. Улитка, только высовывающаяся иногда на солнце, живет до тех пор, пока не придет слон и не раздавит ее. А чтобы он тебя не раздавил, ты должен осмотреться, проложить коммуникационную связь между себе подобными и сообщать друг другу: "Идет слон".

Предприниматели должны быть во власти. Они по-другому мыслят, отвечают за свои слова. Они значительно превысили по степени государственности средневзвешенного чиновника.

"Yтро": Государственность, политика, благо страны – понятия глобальные. Не останется ли опять забыт малый предприниматель, который вопреки всем законам продолжает выживать?

С.Б.: Вот для этого мы сейчас и создаем региональные отделения. А при них – бюро, которые будут непосредственно заниматься консультативной, правовой помощью малым предпринимателям. Это уже реальный механизм. Мы говорили с Эллой Памфиловой, руководителем Комиссии по правам человека, говорили с президентом о том, что данные, собранные в этих бюро, помогут сделать такой срез по регионам, что можно будет выявлять тенденции. И формировать законы не на пустом месте, не те законы, от которых всем только хуже становится, а реально действующие.

"Yтро": Инициатива с бюро была одобрена президентом, но как она будет воплощаться в жизнь?

С.Б.: Мы понимаем, что какой-то механизм нужен. Сейчас технологии позволяют моментально узнать о том, что было нарушение экономических прав в определенной деревне в Якутии. И тогда можно будет сразу же влиять на ситуацию. Вот сегодня появились такие данные. В городе Новосибирске местная власть негласно установила такой порядок в торговле: если у предпринимателя в ассортименте больше 50% продукции из соседней области, на него на следующий же день будет наезд налоговой полиции. Разве это нормально? В бюро мы собираемся посадить юристов, адвокатов, профессиональных правоведов. Они смогут разобраться, действительно ли произошло нарушение закона.

Мы будем передавать информацию в Комиссию по правам человека. Я лично буду ее аккумулировать. Если ситуация не выходит за пределы одного города, наверное, разумнее просто обратиться к местному руководству и сказать: "Что вы делаете?". Если же это тенденция, мы будем использовать механизм власти. С президентом на встрече мы договорились, что мы должны как эксперты в этом разобраться и показать реальную картину происходящего.

"Yтро": Может ли каждый предприниматель прийти в бюро и получить помощь непосредственно по каждому вопросу?

С.Б.: Вы знаете, конечно, волшебников мы не найдем. Консультационную помощь попробуем организовать. Допустим, человек считает, что он прав, а на самом деле он нарушает закон, который по все стране работает. Алгоритм надо еще дорабатывать, обсуждать с коллегами. Но панацеей от всех бед, конечно, бюро не станет. Я думаю, что оно станет для многих красной тряпкой. И, наверное, на уровне субъектов федерации мы сможем как-то влиять на ситуацию. Но палочкой-выручалочкой от любой беды мы не станем, это попросту невозможно. В Комиссию пришло ни мало - ни много 5 млн писем. На все ответить, сами понимаете, невозможно.

"Yтро": Но, тем не менее, какую-то помощь Вы окажете?

С.Б.: Да. Как минимум, мы создадим канал жалоб, предоставим предпринимателю возможность рассказать о своей проблеме и знать, что его голос дойдет до высшего уровня, не просто пропадет втуне. Точечным образом мы тоже постараемся воздействовать на то, что происходит по стране: в Орле, Новосибирске, Якутии и других регионах.