Тайны исчезнувших племен

Географические названия России таят в себе немало загадок и тайн. Племена и языки, исчезнувшие к нашему времени окончательно и бесповоротно, остаются в названиях на картах. Поэтому расшифровка значений древних имен рек, населенных пунктов всегда привлекала профессионалов и любителей. А недавно исследователи из Новгородского государственного университета открыли и вовсе удивительное явление – топонимическое калькирование у древних названий (этим термином окрестили существование рядом двух одинаковых по смыслу названий, выраженных на разных языках).

Сталкиваясь с отдельными примерами калькирования, исследователи просто не обращали на них внимания. Ранее считалось, что такого просто не может быть, потому что это нелогично для процессов освоения земель. Представьте себе: на земли аборигенов приходит новая колонизационная волна, но колонизаторы не называют все по-своему или заимствуют какие-то старые названия из обихода туземцев. Они выбирают сходный по классу географический объект (ручей, холм) и называют его на своем языке так же, как и первопоселенцы. Появляется масса дублирующих названий на довольно-таки небольших территориях.

Первое топонимическое расследование новгородских историков началось с нескольких неприметных речек в бассейне озера Ильмень. Сначала было замечено сходство в значениях названий у двух рек – Каменки и Стабенки. В вымершем древнепрусском языке, близком к балтийским, слово "stabis" обозначало "камень". Реки текут параллельно друг другу, сближаясь до 2-х километров; русла обеих рек завалены камнями, откуда становится понятным, почему они так названы.

Каменки так и остались бы единичным примером, но новгородцы пошли дальше и обратили внимание на еще одну Каменку, в бассейне реки Волхов. Эта Каменка впадает в реку Осьму. Специалисты выводят ее название из древнебалтийского "asmus" с тем же значением – "камень". О древности слова свидетельствует древнеиндийское понятие "acma", обозначающее скалу или большой камень. Родственные Осьме названия рек с каменным дном встречаются в Подмосковье (Восма) и в Литве (Asmenite). Точно так же были выявлены еще несколько парных рек поблизости. Самый интересный пример с редкими для рек названиями – расположенные рядом протоки-рукава в дельте реки Ловать: Дегжа и Загоска. Обе восходят к одному слову со значением "кукушка", только в двух разных языках. Загоска обозначает кукушку в древнерусском, а Дегжа – в древнебалтийском (dzeguze).

Известно, что в древности название (имя) реки, ручья, леса, да и любого другого объекта отражало не только его внешние особенности, но и несло сакральную охранную функцию. Отсутствие имени грозило вселением в не названное место злых сил. Как и имя человека, имя реки должно быть понятным соплеменникам, поскольку чужие духи всегда враждебны. Было высказано предположение, что парные названия отражают стремление славянских племен поскорее освоить новую территорию в духовном плане. Духовное и материальное для древнего человека находилось в неразрывном единстве. Так, начав плавать или ловить рыбу в чужих реках, надо было как-то начать делать ее водяных и русалок ближе к себе. Иначе проблем не оберешься.

Понятные названия должны были утвердить присутствие своих покровителей у рек, а шире, на всей осваиваемой территории. Характерно, что ни для одного из продублированных названий в народной памяти не сохранилось дославянского наименования. А это странно, ведь известно, что водные названия меняются крайне неохотно. Скорее всего, дублирование производилось вполне осознанно. Остается неразгаданной главная загадка: почему нельзя было просто перевести название на русский?

Но на простом калькировании, загадки параллелизма топонимов не кончаются. Есть факты посложнее и поинтересней в плане интерпретации. Давно было подмечено, что, переселяясь на новые территории, люди переносили на новую землю некоторые названия с прародины. Теперь же оказывается, что это явление было куда обширней: на вновь колонизируемые просторы могла переселиться и старая система географических координат.

Яркий тому пример – калькирование новгородских названий под Курском. Сам среднерусский город получил свои наименование от речки Куры, на которой расположен. Только вот встречаются подобные "куры" только на севере, а больше всего их в пределах древней Новгородской республики. В северных говорах есть слово "курья" – маленькая заводь или затон, часто становившейся названием для небольших речек и поселений по ним. Так возник, например, Шенкурск в Архангельской области, зоне древненовгородской колонизации чудских племен, в названии повторяющий Курск.

В Новгородской области на реке Ловать известно городище Курское, существовавшее в домонгольские времена и покинутое жителями в XIV веке. В духовных грамотах русских великих князей он упоминается как крепость Курск на Ловати. И с этого места вновь начинаются топонимические загадки.

В 20 км на восток от ловатского Курска стоит древнее село Ратно, бывшее порубежным погостом Великого Новгорода. Географический тандем Курск – Ратно повторяется у современного Курска с филигранной точностью: в 20 км на восток от города располагается городище Ратное, когда-то выполнявшее для города функцию опорного пункта на границе курских земель. Это еще не все. На север от Курска на Ловати находилось летописное село Липино, в котором размещался ближайший к новгородскому Курску религиозный центр – Николо-Липинский монастырь. Точно на таком же расстоянии от нынешнего Курска на север находится село Липино, в котором располагался один из первых монастырей курской земли – мужской Липинский. Есть и другие топонимы, синхронные для двух территорий, и опять даже в названиях рек. Перед нами перенесенная система географических ориентиров новгородцев с реки Ловать.

Сейчас новгородские ученые пытаются установить явления калькирования для других древнерусских городов. Собственно эти исследования уже вышли за рамки сухой академической науки, ведь мы чуть ли не впервые можем проникнуть в сам образ мышления древнерусского человека. Говорят, сенсационные данные есть не только для Курска.