Требуются гении

ФОТО: AP

В России, испокон веков славившейся своими кулибиными и циолковскими, начинают наказывать за отсутствие инноваций. Правда, это касается только больших начальников, которые оказались страшно далеки от народа с его техническими гениями. Впрочем, и гениев стало гораздо меньше: почти все работают за границей. А все потому, что в России на инновации нет спроса.

В последний день января на заседании правительственной комиссии по модернизации президент Дмитрий Медведев устроил настоящий разнос главам госкорпораций за нерадение об инновациях. Некоторые из них, возможно, потеряют свои места - вслед за руководителем Объединенной авиастроительной корпорации. По словам президента, у нас в стране почти нет конкурентоспособной высокотехнологичной продукции, потому что компании не занимаются инновационными разработками, довольствуясь достижениями прошлых лет. Госкомпании практически сорвали выполнение президентского поручения по подготовке своих инновационных программ и даже не назначили ответственных за их подготовку.

Накануне помощник президента РФ Аркадий Дворкович сообщил, что почти две трети российских государственных компаний не подготовили программы инновационного развития, хотя должны были сделать это в соответствии с поручением главы государства еще в прошлом году. Многие из подготовленных программ представляют собой лишь расплывчатые декларации о намерениях. Дмитрий Медведев четко обозначил причины такого нерадения: компании просто не воспринимают это направление деятельности как приоритетное и экономят на НИОКР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских работах). В числе таких "ретроградов" были названы крупнейшие российские государственные концерны - "Роснефть", МРСК, "Совкомфлот" и "Аэрофлот".

О том, к чему приводит забвение темы НИОКР, рассказала глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина. По ее словам, "патентная активность удручающая": в прошлом году 22 наших госкомпании получили всего около 1000 патентов, что в несколько раз меньше, чем одна крупная западная компания типа IBM или Microsoft. И это только наших, российских патентов. Про международные и говорить нечего: "международных патентов у нас в 2010 году было зарегистрировано, просто страшно говорить, всего пять штук", - сообщила министр. В итоге все изобретения (зачастую сделанные нашими соотечественниками) приходится покупать за рубежом.

Показательно и то, что по количеству научных публикаций в международных изданиях Россия постепенно сползает с лидирующих позиций, все больше отставая от ведущих индустриальных держав и уже теснимая такими странами, как Китай и Бразилия. А согласно последнему докладу Всемирного экономического форума в Давосе, по международной конкурентоспособности Россия занимает почетное 63-е место в мире, уступая даже Шри-Ланке. По доступности новейших технологий мы на еще более почетном 122-м месте.

В общем, докатились. "Я поручаю администрации президента и правительству подготовить предложения о дисциплинарной ответственности руководителей крупных госкомпаний вплоть до увольнения", - рубанул с плеча президент, завершая разговор об инновационной деятельности госкомпаний. С формальной точки зрения он абсолютно прав: не исполнили поручение - будут наказаны. Но решит ли это саму проблему упорного нежелания бизнеса инвестировать в НИОКР? И другой вопрос: можно ли заставить крупную компанию качественно развиваться, если она сама этого не хочет? Это ведь все-таки бизнес – дело добровольное.

Впрочем, на второй вопрос ответила Эльвира Набиулина: по ее мнению, если речь идет о госкомпании, то правительство вправе на нее надавить. Другое дело, что итог может быть, опять же, неудовлетворительным: ну потратится такая компания на этот несчастный НИОКР, ну доложит о каких-нибудь второразрядных инновациях (старались, дескать, но больше ничего не придумалось) и все. Модернизационная кампания пройдет, и станут все жить как прежде. То есть, мы возвращаемся к первому вопросу: почему локомотивам нашей экономики не нужны инновации?

А причин, как минимум, две. Во-первых, речь идет именно о локомотивах. У них нет естественных врагов на рынке и их поддерживает государство. У них есть все необходимые ресурсы и наработанные еще в СССР технологии. Одним словом, у них и так все хорошо - зачем лишние траты? Ну а во-вторых, российская экономика остается преимущественно сырьевой: добывать и продавать богатства природы, особенно когда их много, можно и без суперсовременных технологий. А на "ресурсную ренту" в той или иной степени живет вся экономика: кого-то пресловутые нефтедоллары подпитывают через повышенный платежеспособный спрос, кого-то - через бюджет. Этакая всероссийская дотация от природы.

И получается, что даже отрасли, далекие от добычи ресурсов, оказываются менее заинтересованными в инновациях, чем их европейские конкуренты. Поэтому неудивительно, что у нас не только государственные, но и частные компании вкладываются в НИОКР крайне неохотно и скудно. Из крупных же компаний только у ОАО "РЖД" соотношение расходов по этой статье к общей выручке соответствует среднему уровню развитых стран. Хотя в прошлом году наши госкомпании увеличили вложения в НИОКР в среднем на 30%, а в текущем году планируют увеличить их еще на 40%. Увы, большей частью в принудительном порядке.

Можно, конечно, долго призывать и принуждать к инновационной деятельности бизнес, живущий в "тепличных" условиях. Но реально основная забота о модернизации ложится в этом случае на государство, хотя бы потому, что ему-то приходится конкурировать с другими державами на большой шахматной доске геополитики. Государство просто обязано компенсировать недостаток частного финансирования НИОКР, чтобы наука и инженерия не деградировали и не эмигрировали окончательно. Однако и государство у нас тоже не отличается щедростью по отношению к этим сферам. Так, на образование и здравоохранение оно направляет всего 3-4% ВВП, тогда как США только на образование тратят 5,5% ВВП. Расходы на НИОКР у нас составляют 1% ВВП, а в США - 2,8% ВВП, в Японии - 3,3% ВВП. Госфинансирование Академии наук и научных фондов на протяжении ряда лет в России фактически заморожено, а к 2013 году и вовсе сократится. А расходы на одного исследователя у нас в 6-8 раз меньше, чем в постиндустриальных странах. Госзаказ - важный двигатель прогресса - тоже работает слабо: по оценкам ВЭФ, Россия занимает лишь 82-е место в мире по уровню государственных закупок высокотехнологических продуктов.

Да, теперь российское правительство взяло курс на тотальную модернизацию. Но каковы ее приоритеты? Вместо того чтобы начать щедрее финансировать имеющиеся научные учреждения с колоссальным инновационным потенциалом, государство вкладывается в создание на пустом месте "инновационного кластера" в Сколково. Но перспективы этого проекта вызывают у экспертов большие сомнения. Припоминают Киберджайю - детище премьер-министра Индонезии Махатира Мохаммада. Этот "город высоких технологий" был выстроен в предместьях Куала-Лумпура пятнадцать лет назад, однако до сих пор остается полупустым. В чем же дело? А в том, что успешные технологические инкубаторы типа Кремниевой долины не создаются волевым решением, а возникают сами собой, под растущий спрос на инновационные идеи и продукты.

А у нас этого спроса нет. Как его создать? Принуждать госкомпании тратиться на инновации - путь тупиковый. Даже если они чего-то изобретут, то не смогут внедрить. Опять же пример: в свое время правительство США понуждало к инновациям американскую телефонную монополию AT&T. Та изобрела много бесполезных вещиц: сотовый телефон, цифровую камеру, но внедрить не смогла - не было стимула, поскольку не было конкурентов. И лишь после того, как в 1984 году AT&T была по решению суда разделена на несколько компаний, все ее изобретения оказались очень даже полезными и востребованными, а американские телекоммуникации шагнули в цифровую эру. Выходит, нужно создать в стране конкурентную среду, тогда будет и спрос на инновации, и деньги на НИОКР сразу найдутся.