России надо учиться потреблять

Доброго вам дня и удачной рабочей недели. Окидывая прощальным взглядом прошедшую семидневку, остановимся на наиболее интересных ее событиях. Одним из таковых, безусловно, стало заседание кабинета министров, на котором экономическое руководство страны отчитывалось перед своими коллегами, рассказывая о том, чем стал минувший год для экономики страны и как ей жить дальше с учетом резко меняющихся условий.

Как и предполагалось, в своей вступительной речи глава российского правительства Михаил Касьянов довел до собравшихся давно всем известные цифры, иллюстрирующие основные макропараметры российской экономики в 2000 году, которые действительно выглядят достаточно внушительно. А именно: рост ВВП за 2000 г. – более 7%, сельского хозяйства – 5%, инфляция – 20,2% (при условии, что в 1999 г. она составляла 36,5%, а в 1998 г. – 85%). Федеральный бюджет-2000 исполнен с профицитом, доходы бюджета составили 16% ВВП. Главным итогом года, по словам премьера, стало достижение в стране социально-экономической стабильности. Более того, как заметил Касьянов, "есть тенденции" к ее укреплению.

Повторимся, что объявленные цифры давно уже всем известны, равно как и те факторы, благодаря которым они были получены. Ко всему стоит добавить, что о наступлении социально-экономической стабильности с не меньшей гордостью говорили еще во времена премьерства Евгения Примакова, усиленно намекая при этом на наличие связи между этими событиями. Так что происходящее ныне выглядит вполне логичным, если не считать того, что в примаковские времена российская нефть стоила в три раза дешевле. Однако на сей раз Касьянов пошел несколько дальше, не преминув устроить маленький сеанс самобичевания, переключившись на констатацию негативных моментов, являющихся любимой темой таких противников правительственной экономической политики, как президентский советник Андрей Илларионов. Правда, как и следовало ожидать, основные негативные аспекты, подаваемые Илларионовым исключительно как следствие некомпетентности или бездействия правительства, в устах Касьянова звучали в несколько ином тоне. "Мы уже сейчас начали сталкиваться с серьезными проблемами, появилась тенденция к снижению темпов промышленного производства", – констатировал премьер-министр. Даже признание того, что на конец прошлого года промышленный прирост в стране практически прекратился, было подано Касьяновым абсолютно иначе, нежели это делалось его противниками. В этом нет ничего удивительного, ибо признание своих ошибок является сегодня важным элементом игры, которую приходится вести правительству в целях борьбы за собственное "выживание". День ото дня усиливается подозрение, что эта борьба в ближайшее время может стать основным занятием нынешнего кабинета министров.

Однако все же основным моментом заседания кабмина стало выступление правительственного стратега – главы Минэкономразвития Германа Грефа. В целом доклад министра также укладывался в упомянутую выше концепцию борьбы за самосохранение, в рамках которой, предположительно, собирается строить свои планы правительство.

Свою речь Герман Греф начал с констатации того факта, что "экономика в целом вышла на уровень 1994 г.". Несмотря на то, что сам докладчик вкладывал несколько иной смысл в данную фразу, на многих наблюдателей это сравнение произвело весьма своеобразное впечатление. Не секрет, что 1994 год выдался наименее удачным для российской экономики – это и разгул инфляции, "черный вторник", падение производства. Понятно, что в докладе в первую очередь имелись в виду только уровни некоторых экономических показателей, а не направление движения экономического развития, но в целом, в силу известных ассоциаций, сравнение получилось проигрышным. Оговорка министра насчет "гораздо лучших качественных характеристик и дальнейших перспектив роста" не сильно изменила суть сказанного, учитывая серьезные опасения относительно дальнейших экономических перспектив.

Говоря о первоочередных действиях, направленных на предотвращение наметившегося спада и модернизацию российской экономики, Греф зачитал внушительный перечень реформ, которые должны быть осуществлены правительством. Это реформы бюджетной и таможенной политики, налоговой, пенсионной и банковской систем, системы регулирования естественных монополий и их тарифов.

Понимая, сколь огромен охват неотложных проблем и видя осознание правительством необходимости их решения, так и хочется проникнуться к нему глубочайшим уважением. Однако осуществлению столь благоговейного порыва мешает лишь одно – сознание того, что именно этот список задач стоит перед российскими экономическими властями уже не первый год и не первый год они усердно твердят о необходимости их решения.

Посему, доклад "экономического стратега" только еще раз подчеркнул полное бездействие правительства в течение всего периода его работы, проходившего к тому же на фоне наиблагоприятнейшей внешней конъюнктуры. Реальные же результаты попыток проведения экономических реформ выглядят крайне незначительными, а зачастую и просто нелепыми. Здесь можно вспомнить "грандиозные успехи" в изменении налоговой системы, сведшиеся в основном к сокращению оборотных налогов и уплощению подоходной налоговой шкалы. Уже сейчас эти достижения подвергаются серьезной критике и попыткам пересмотра. Учитывая время, потребовавшееся правительству на проведение этих "новаций", а главное – их качество, появляются серьезные сомнения в возможности вообще каких-либо экономических реформ в современной России.

Перспективы же экономического роста в России Герман Греф в своем докладе увязал со стимулированием потребительского спроса, в первую очередь со стороны населения. Заметим, что данная идея не нова и в свое время она находила отражение в предложениях еще примаковского правительства.

Высокий потребительский спрос действительно является наиболее мощным двигателем экономического развития, и это можно наблюдать на примере многих развитых стран. Однако в российских условиях одностороннего стимулирования спроса для начала возрождения экономики явно недостаточно. Даже не рассматривая тех способов, которыми правительство предполагает увеличивать спрос, не стоит забывать о производственном секторе, который должен покрывать этот спрос предложением товаров. На настоящий момент общее состояние российских производственных мощностей таково, что большинство из них не в состоянии обеспечить потребителей продукцией в нужном количестве, а тем более на современном качественном уровне. Основные фонды предприятий предельно изношены, а технологии безнадежно устарели. Изменить ситуацию можно только посредством коренного реформирования и воссоздания производственного сектора на новом технологическом уровне. Сделать это можно исключительно ценой огромных материальных инвестиций, а также привития россиянам культуры современного производства. Добиться этого собственными силами, учитывая даже возможную государственную поддержку отдельных отраслей, вряд ли представляется возможным. Привлечение же достаточного количества сторонних инвестиций, учитывая нарастающую напряженность в мировой экономике, положение дел в России с коррупцией и правовым обеспечением бизнеса, а также политику, проводимую российским высшим руководством, выглядит маловероятным.

Посему, стимулирование потребительского спроса в первую очередь повлечет за собой рост импорта и нарастание инфляции, но никак не рост отечественного производства, которое в этом случае автоматически остается "за бортом".

Одним словом, отчет экономического блока правительства, несмотря на обилие красивых слов и "громадье идей", не прояснил общей картины, оставив весьма двусмысленное впечатление. Во всяком случае, отчетливо видится, что нам еще долго жить с тем, что сейчас у нас пытаются называть экономикой, ибо от "сильных" идей и планов кабинетных стратегов теплей и сытней не становится. Хотя, конечно, остается надежда на пока еще высокие мировые цены на нефть, палладий и т.п.

С новой рабочей неделей, господа.