"Братство бакса" компостирует мозги

Возвращаясь к теме так называемых ОВП, то бишь обществ взаимной поддержки, корреспонденты "Yтра" задались вопросом: "Возможно ли путем одного только психологического воздействия заставить человека стать членом подобного "братства от бакса"?". Для того чтобы на него ответить, мы проштудировали массу газетных публикаций и аналитических справок, беседовали и с потерпевшими, и с удачливыми членами таких обществ, обратились за помощью к психологам и специалистам по НЛП (нейро-лингвистическому программированию). Результат – перед вами. А выводы... Выводы, уважаемый читатель, делайте сами.

Справка "Yтра"
ОВП – общества взаимной поддержки. Это якобы общественные организации, которые построены по принципу пирамид и существуют за счет финансовых вливаний своих членов. Существуют во всех крупных городах России и ближнего зарубежья. Эти фонды ничего не производят, ничего не продают, они делают деньги из воздуха, точнее, из денег вновь обращенных в "религию доллара". Членские взносы распределяются неравномерно: львиная доля уходит наверх, тем, кто стоял у истоков начинания. Из оставшихся денег каждому, приведшему нового клиента, выплачивается определенный процент.

Труженики ОВП – жертвы или преступники?

Можно до кровавых соплей спорить о том, кем с общепринятой точки зрения являются труженики, любовно возделывающие ниву ОВП. Преступники? Жертвы? Психически неполноценные граждане? Или, быть может, просто лохи? Речь идет не о главарях – у тех, кто способен организовать и заставить полноценно функционировать такую структуру, безусловно, и с мозгами, и с психикой все в порядке. Но любая пирамида способна существовать только за счет тех, кто трогательно верит в легенду скорейшего обогащения и радостно сует свои кровные в ненасытную пасть Организации.

Казалось бы, на эту тему уже писано-переписано, но все равно каждую неделю в гостиничных комплексах и бизнес-центрах проходят семинары, рассказывающие о гениальной экономической модели обогащения, и несут, несут несчастные буратинки по 5 золотых монет и закапывают их с надеждой на поле ОВП... Некоторые золотые, как ни странно, дают всходы и радуют своих хозяев новыми денежными побегами. Остальные не получают ничего, кроме изломанных судеб, распавшихся семей и ушедших друзей. Остаются долги и пакостное ощущение того, что тебя цинично обманули.

Так что, скорее, основная масса попавшихся – все-таки лохи. Извините, уважаемый читатель, за грубое слово, однако как иначе можно назвать жадного, но доверчивого человека, мечтающего заработать много-много денег, ничего при этом не делая, и в пятый раз наступающего на одни и те же грабли? Пообщавшись с бывшими членами таких обществ, считающих себя потерпевшими, и внимательно изучив карьеру их более удачливых товарищей по "братству бакса", мы пришли к выводу, что они подразделяются на лохов активных и лохов пассивных. Причем последние вызывают у авторов этой статьи искреннюю жалость, желание помочь и, как ни странно, уважение. Они не отказались от своих старых друзей, не предали близких, не втянули их в сомнительное мероприятие. Они выкраивают деньги из своего небольшого заработка (богатых и успешных в такие организации обычно не приглашают) и медленно, но верно возвращают долги. И никак не могут понять, каким образом могли очутиться в этой дурацкой ситуации...

Лохи активные относятся к обману как к работе. Делают карьеру. Ругаются из-за процента, сплетничают, ссорятся, переходят в аналогичную контору с повышением в должности. Они в меру циничны, расчетливы и прекрасно понимают последствия своих действий. При этом многие из них искренне убеждены, что делают доброе дело, помогая своим знакомым улучшить материальное положение. Забывая при этом, что сами улучшают его за их счет. Среди этой категории подавляющее большинство – люди предпенсионного возраста, с неудачной личной жизнью, финансовыми проблемами и пошатнувшимся здоровьем.

Для того чтобы получше представить себе трудовую деятельность таких организаций, попытаемся взглянуть на жизнь этих граждан изнутри. Три истории – три взгляда на проблему.

История неудачницы

С Аленкой мы познакомились... в психушке, что находится неподалеку от ст. метро "Кантемировская". Я приходила сюда проведать одну свою приятельницу, за один вечер умудрившуюся случайно перевыполнить еженедельный план по приему транквилизаторов. 20-летняя Аленка была ее соседкой по палате. В ОВП она попала благодаря лучшей подружке (нет, все-таки существование искренней женской дружбы с некоторых пор вызывает у меня глубокие сомнения). Та, девушка пробивная, циничная и весьма сексапильная, сделала карьеру в "Межрегиональном обществе взаимной поддержки" довольно быстро: уже через полгода раскатывала на "восьмерке", милые сердцу любого россиянина "грины" радостно шуршали в ее портмоне, позволяя дамочке хорошо одеваться и ходить по разнообразным ночным заведениям.

Скромной Аленка очень хотелось походить на нее. Деньги на взнос она собирала с миру по нитке: у тетки было отложено на машину, мама копила на отдых, одногруппники по универу дали кто по сотке, кто по полтиннику, а недостающую тысячу долларов отец одолжил на работе. Но бизнес не заладился у Алены с самого начала, и никакие курсы по околпачиванию клиентов не помогли. Слишком уж честной девчонка оказалась: вербуя последователей, она краснела, бледнела и заикалась, то бишь выглядела не очень убедительно. Тем более, всех своих денежных знакомых она уже посетила, когда собирала свой взнос.

Через три месяца ситуация стала патовой: кредиторы потребовали возвращения долгов. Но и тут бы она устояла, если бы на фоне финансовых переживаний не попал в больницу с инфарктом отец, а мама, не имеющая возможности даже заплатить медсестре за нормально поставленную капельницу, не крикнула ей в гневе: "Ты мне больше не дочь!". И в тот же день молодой человек, с которым она встречалась на протяжении последнего года, сказал ей: "Прости, дорогая, но я люблю другую". Кого именно, не сложно догадаться – лучшую подружку... Аленка решила покончить с собой. Наглоталась таблеток, запила водкой, а для надежности еще и вены умудрилась перерезать. В таком виде ее обнаружила родная тетка, приехавшая прочитать племяннице лекцию о вреде бизнеса.

Слава Богу, несостоявшуюся "бизнес-герл" удалось спасти. Когда я объяснила Алене, что, по идее, деньги еще можно вытащить, что такие прецеденты существуют, она только беспомощно расплакалась. Хотя ее тетя явно этими словами заинтересовалась и попросила координаты адвокатов, специализирующихся на подобных делах.

Интервью с удачливым "бизнесменом"

Леонид Сергеевич – старый ОВПшник и... бывший начальник одного из авторов. Несколько лет назад Ксения заведовала рекламой в одной из его фирм (правда, тогда к пирамидам он не имел никакого отношения, а действовал старым испытанным способом "купи подешевле – продай подороже"). Ему немного за пятьдесят, хотя выглядит моложе. Содержит четырех человек: собственную подругу жизни, старшего сына с женой и дочь-подростка. За плечами – работа в одном из советских министерств, несколько перспективных бизнес-проектов (закончившихся, правда, полным провалом) и практически три года усиленного труда в четырех "лохотронах взаимной поддержки". На интервью Леонид Сергеевич пошел довольно легко (кстати, журналистов подобные конторы вербуют с большим удовольствием), но после детального ознакомления с нашим предложением немного приуныл. Для того чтобы вызвать собеседника на откровенность, пришлось предложить ему компромиссный вариант. Дескать, мы об организациях, подобной вашей, писали, пишем и будем писать, но если вы при беседе с нами будете максимально честны, то о фонде, в котором вы сейчас успешно трудитесь, в газете "Yтро" больше не будет ни строчки. "Шантажистки вы, девочки", – расстроился Леонид Сергеевич, но поговорить все-таки согласился. Хотя исповедью эту беседу назвать все-таки нельзя, ведь все сотрудники подобных контор дают некую подписку о неразглашении. Нельзя говорить ни о схеме работы, ни о суммах, ни, тем более, о способе вербовки. Впрочем, судите сами.

"Yтро": Расскажите о Вашей карьере в обществах так называемой взаимной поддержки.

Леонид Сергеевич: Ну почему же "так называемой"? Мы ведь действительно помогаем друг другу. Помогаем во всем: в работе, в бизнесе, в семейных проблемах. Мы – одна семья, люди, объединенные одной идеей. Мы пришли в клуб для того, чтобы заработать, – и не скрываем этого. Но кроме этого, у нас есть еще одна цель. Она, мои милые, не нова. Мы хотим, чтобы каждый человек, если он в состоянии жить активной жизнью, но на сегодня не имеет возможности себя реализовать, ознакомился с финансовой моделью, которая может изменить его жизнь в лучшую сторону. Что в этом плохого? Я начинал работать партнером 1-го уровня в "Межрегиональном общественном фонде взаимной поддержки" летом 1999 года. То есть пришел в этот бизнес "с нуля". Благодаря своим деловым качествам, я довольно быстро, за какие-то месяцы поднялся до 2-го уровня и начал получать хорошие деньги.

"Y": Какую сумму составлял первоначальный взнос, и за какое время Вы его окупили?

Л.С.: Мой взнос составил 4 тысячи долларов. И вернул я их всего за два месяца работы, хотя эта информация – коммерческая тайна. А потом работал только в плюс.

"Y": Почему Вы тогда ушли из этого фонда? Работали бы там дальше, раз дела так хорошо шли...

Л.С.: Я не видел перспективы для своего карьерного роста. "Межрегиональный общественный фонд взаимной поддержки" – довольно крупная организация, со своими давно сложившимися традициями. Там очень сложно подняться на следующую ступеньку и получить должность консультанта. Поэтому когда от фонда отделился клуб "Гранд" (некоммерческое партнерство "Клуб помощи развития малого и среднего бизнеса "Гранд"), я был среди тех, кому сразу предложили перейти на новое место службы. Естественно, на должность консультанта. Разница в том, что я перестал сам приводить новичков, но получал определенный процент с каждой сделки своих партнеров – тех, которых я в свое время привел в Фонд, и тех, которых, в свою очередь, привели они.

"Y": Сколько выходило с каждой сделки?

Л.С.: Ну, пусть это будет 300 долларов.

"Y": То есть просто получали деньги и ничего больше не делали?

Л.С.: Ну что Вы! Сразу видно, что Вы ничего не понимаете в нашем бизнесе. Я просто стал заниматься другими аспектами нашей работы. В случае, когда партнер, например, не может внятно объяснить своему гостю все достоинства нашего бизнеса – вот тогда меня зовут на помощь. И я, кстати, никого не уговариваю приносить деньги, как пишете вы, журналисты.

"Y": Играете роль "злого следователя"?

Л.С.: Да нет, я искренне недоумеваю, почему люди сомневаются в нашей порядочности и в возможностях нашего дела. Вот, например, Ксению я зову к себе с самого начала, а она, глупенькая, сопротивляется. Хотя именно из таких, как она, и получаются самые лучшие партнеры и консультанты. Кроме того, я должен решить, насколько перспективен гость, которого приводят на семинар. И если у него в настоящий момент нет нужной суммы на вступительный взнос, то я вправе дать ему отсрочку. Пусть человек приносит столько, сколько он может. Зато потом он будет лучше, активнее работать. Ведь ему надо и с долгами расплатиться, и заработать. То есть работа очень ответственная и интересная. Надо же буквально за несколько минут общения понять, что за человек перед тобой, найти к нему подход.

"Y": Ну ладно, а почему же Вы тогда перешли из "Гранда" в другой фонд?

Л.С.: Честно говоря, у меня возникли некоторые трения с партнерами... Я не хотел бы углубляться в этот вопрос. В конце концов, рыба ищет там, где глубже, а человек – где ему лучше. Мне, например, оказалось лучше в "Аскольде" – я там тоже работал в должности консультанта, но это было выгоднее. И сейчас я перешел в другой фонд только потому, что руководство оценило мои способности и мне предложили быть уже одним из учредителей.

"Y": И теперь в чем заключается Ваша работа?

Л.С.: Ну, а эта информация действительно закрытая.

"Y": Кстати, ведь в любой такой фонд нужно "представлять своего близкого друга, знакомого, родственника. Человека, которому вы доверяете, который доверяет вам" (очень употребляемая цитата из лекции на семинаре МОФВП). Как у Вас теперь с близкими друзьями? Хоть кто-нибудь остался?

Л.С.: Нет, это совершенно неправильное утверждение, растиражированное прессой! Никто из нас не лишается друзей! Да, кое-кто из знакомых, не в силах понять всех достоинств бизнеса, действительно уходит из нашей жизни. И это к лучшему, так как уходят люди пустые и никчемные, зато приобретаешь других знакомых – сильных и могущественных. Кстати, приглашая в Фонд своих друзей, я ведь действительно даю им шанс стать богатыми и свободными. Человек приходит к нам, и мы ему показываем путь: "Сначала инвестируй, потом потрудись над собой, своим умением и талантом общаться и помогать другим – и ты действительно получишь столько денег, сколько тебе нужно!". Мы не даем рыбу – мы даем удочку; ловите рыбу и будете сыты ежедневно! Представьте ситуацию: вы хотите открыть свое дело, но у вас нет ни денег, ни офиса, ни товаров, ни работников. И никто не даст вам те же 20 тысяч долларов для того, чтобы все это было, – ни банк, ни друг. Даже если случится чудо и кто-то вам их одолжит, то потом понабегут санэпидемстанции, рэкетиры, пожарники и прочие. А вдруг бизнес не пойдет? И вы в долгах, которые отдать не сможете, разве что без квартиры останетесь. И тут мы предлагаем гениальную финансовую модель. Всё, вы богаты – и никакого риска!

"Y": Кстати, кто в вашей организации занимался проблемой "крыши"?

Л.С.: Не я, я человек сугубо гражданский! Но среди нас столько профессионалов (ведь наши сотрудники – люди самых различных специальностей: и налоговые полицейские, и ФСБшники, и РУБОПовцы), что, думаю, эти проблемы были урегулированы на первоначальном этапе. Ведь каждый помогает организации тем, чем может!

"Y": То есть, пардон за черный юмор, будь ты хоть киллер-надомник, все равно коллегам помогать придется?

Л.С.: Ну зачем же так цинично-то? Никто не обязан афишировать свою профессию, люди сами предлагают помощь. Потому что не профессия человека главное при знакомстве с финансовой моделью, а его отношение к жизни!

На этой радостной ноте мы распрощались с Леонидом Сергеевичем, предварительно подтвердив договоренность "ни строчки о его новом месте работы". А теперь несколько слов о "благосостоянии" нашего собеседника. Квартиру он не поменял, так они и живут впятером в трехкомнатной квартире в Северном Бутово, полученной "в порядке общей очереди". Машина – все тот же "жигуленок" непрестижной модели. Ни джипа, ни квартиры для детей, ни норковых шуб у жены и дочки. Хотя это, конечно, не главное... Отстроил скромную дачку, сделал сыну хорошую свадьбу, всех своих домочадцев кормит-поит-одевает, а тут недавно даже отдохнуть себе позволил. Прикупил на досуге от трудов праведных "тайм-шер" и смотался в Испанию...

Среднестатистический ОВПшник

Елизавету Петровну, нашу соседку по подъезду, можно назвать среднестатистической ОВПшницей. Звезд с неба она не хватает, но на хлеб с маслом зарабатывает. Ей 45 лет, и в "Межрегиональном общественном фонде взаимной поддержки" она трудится всего шесть месяцев. Правда, когда тетя Лиза начинает агитировать нас "за советскую власть", то даже у самых циничных опускаются руки. Слишком уж искренна она в своих высказываниях, причем никого из общих знакомых втянуть в пирамиду ей пока не удалось, так что друзей своих она не растеряла. Зато ей замечательно удается привлекать к делу... своих пациентов. Дело в том, что работает Елизавета Петровна медсестрой в районной поликлинике, и приболевшие сограждане отчего-то проникаются ее идеями во время регулярных физиотерапевтических процедур. Свой взнос – 2700 "зеленых" – она уже окупила и сейчас радостно работает на себя. Но деньги для тети Лизы далеко не самое главное.

– Девочки, милые! – захлебываясь от восторга, рассказывает она, угощая нас горячими булочками. – А какой в Фонде на днях был чудесный сабантуйчик! Было так весело, все танцевали... Меня даже несколько раз пригласил один весьма импозантный мужчина. Господи, я так благодарна Светочке, которая меня в Фонд привела в самый тяжелый момент моей жизни. Я же на каждый семинар как на праздник иду! Раньше что было? Муж-пьяница, безнадега с безденежьем. Сейчас даже Николай мой, хоть и пьет по-прежнему, а уже не такой противный. Да вот и костюмчик прикупила...

Ну как на нее после этого обижаться? Как объяснить, что вся эта контора – чистой воды надувательство? Да и надо ли?

Секта или бизнес?

Что же представляют собой подобные организации с точки зрения экспертов? В энциклопедии "Новые религиозные организации России деструктивного, оккультного и неоязыческого характера" подобные ОВП называют финансово-пирамидальными психологическими квазисектами (ФППКС).

По мнению аналитиков, ФППКС являются "разновидностями деструктивных религиозных сект класса психокульты без выраженной религиозной компоненты". Подобные организации, если рассматривать их воздействие на сознание человека, значительно опаснее, чем традиционно относимые в разряд психокультов религиозные секты ("Церковь саентологии", "Первая Тренинговая компания", "Синтон" и др.). Более того, эксперты утверждают, что люди попадают в сильную психологическую зависимость от ФППКС. Методы воздействия на сознание во время встреч в подобных организациях тождественны методам контроля сознания и психовоздействия в любых сектах, и прежде всего в коммерческих, типа "Гербалайфа".

Адептам ФППКС внушают, что в их "клубе" решаются все проблемы его членов, что их учат "делать деньги". Сообщество адептов строится по сектантской системе. Все должны быть "как одна семья", все принуждены отслеживать поступки других. В ФППКС очень ценится круг связей и возможности, в том числе по месту настоящей службы или работы. Всё это активно используется: "ты можешь это, я могу то...".

Методика компостирования мозгов

С точки зрения психолога Андрея Матушкина (НИИ Психоэкологии РАЕН), возможности применения НЛП в подобных организациях несколько преувеличены. Хотя определенные признаки того, что методики нейро-лингвистического программирования применяются на семинарах, безусловно, имеются.

Во-первых, лектору для того, чтобы так завести зал, необходимо владеть техникой мощного психического воздействия. Хотя специалистов такого класса тоже не так уж много. Тем не менее, вопросы плана "Вы хотите быть богатыми?" обращены к бессознательной части психики. Это известный в НЛП прием "последовательность принятия". Коммуникатор делает три-четыре утверждения, которые являются очевидными, а в следующее утверждение вкладывается информация, которое является уже, фактически, внушением. Т.к. человек уже несколько раз согласился, с последним он соглашается автоматически. Ответы откладываются в подсознании и формируют дальнейшее направление мысли.
Во-вторых, делается упор на репрезентативные системы. Ведь существует три типа человеческой психики – аудиал, визуал и кинестатик. Аудиалы больше воспринимают информацию через слух, визуалы – через зрение, а кинестатики – через чувства. Чтобы воздействовать на новобранцев, в каждом определенном случае произносятся ключевые слова. Для визуала – "Посмотрите, сколько денег вы будете зарабатывать", для аудиала – "Послушайте, что вам посоветуют богатые и удачливые друзья", а для кинестатика – "Почувствуйте, как хрустят деньги в ваших руках".
И в-третьих, если во время сеанса играет специально подобранная музыка, что обычно и происходит на "семинаре", то эффект от мероприятия увеличивается. Дело в том, что музыкальные колебания мы слышим в пределах частот примерно от 20 Гц до 16 кГц. Голос улавливается органами слуха в частотах от 300 Гц до 6500 Гц. Имеется совершенно элементарный и очень известный прием. Для этого нужно записать на магнитофон монотонно повторяющуюся фразу "Принеси деньги!", а потом при помощи специальной техники закодировать текст в частотах, лежащих за пределами слуха, и наложить его на музыку. Слышать эту фразу человек не будет, но вот наше подсознание вполне может подложить хозяину "свинью". Оно-то вполне разбирает текст и заставляет гражданина соответственно реагировать. То есть делать то, что ему так настоятельно рекомендуют добрые тети и дяди с эстрады. Приемы воздействия на психику через музыку очень эффективны. Так как человек не осознает скрытого воздействия, то и не сопротивляется. Например, в лечении депрессии, эпилепсии, шизофрении, наркомании и очень многих других недугов, практикуемом нашим НИИ Психоэкологии, подобная методика дает очень хорошие результаты. Другое дело, что для того, чтобы пациент вылечился, он должен слушать "наложенную" на музыку команду не один месяц, иногда круглосуточно.

Тем не менее, Андрей Матушкин считает, что заставить ЛЮБОГО человека отдать свои деньги невозможно – в противном случае, в эти пирамиды оказалась бы втянуто все население уже через несколько лет работы подобных контор. Перечисленные манипуляции могут лишь подтолкнуть новичка в нужном организаторам направлении. И далеко не каждый на это пойдет, методика действует только на потенциально готового к "раскошеливанию" клиента. А таких не так уж много. В основном это люди, которые так и не смогли адаптироваться к современным условиям, не имеющие востребованной и, соответственно, достойно оплачиваемой специальности. Такому человеку, ограниченному в выборе, предлагается шанс легко заработать деньги, не получая другую специальность, не бегая в поисках работы. Единственное, что от него требуется, – это заплатить деньги, а потом привлекать в ряды организации подобных себе.

По мнению психолога Татьяны Юрченко, большое значение имеет еще один фактор, способствующий преодолению барьера недоверия и понижению порога критичности, – идентификация.

В основном жертвами таких контор становятся люди с ослабленными социальными связями (либо ограниченными количественно, либо поверхностными). Поэтому вхождение в организацию ассоциируется у них с долгожданным принятием в круг "своих". Человек идентифицирует себя с остальными ее участниками, то есть с большинством. И тут срабатывает подсознательное желание быть "как все", включается "психология толпы". Для усиления эффекта "обработчики" подчеркивают, что живут одной большой семьей. Они закрепляют успех, поддерживая впечатление, что "обращенный в веру" не отдает деньги чужим людям, а вкладывает их в семью, которая отблагодарит его потом сторицей. Лозунг "вкладывая в общее дело, ты работаешь на себя" действует безотказно. Человека, подписавшего заявление и, тем более, отдавшего деньги, чествуют как героя, поздравления несутся со всех сторон. Отказ чреват обструкцией. А изгнание болезненно для любого из нас – и еще более для того, которому эта организация представляется самым значительным явлением в жизни. Страх быть отлученным, с одной стороны, и желание получить поощрение от "своих" – с другой, заставляет человека не только отдать свои деньги, но и пуститься на поиски новых жертв.

"ДА и НЕТ не говорите, черный с белым не носите"

И, наконец, советы на случай, если вас все-таки затащили на подобное мероприятие. Татьяна Юрченко рекомендует действовать по следующей схеме:

1. Во время "действа" просто помните о том, что представляют из себя такие организации, и о том, что во время семинара на вас оказывают психологическое воздействие. При этом не забывайте о важном дополнении – человека, который не хочет что-то делать, невозможно заставить, даже путем жесточайшего психологического прессинга.
2. Ломайте им игру! Но не по принципу "да пошли вы все куда подальше, лохотронщики проклятые". Это вредно и с психологической точки зрения, и, возможно, с физиологической. Нет никакой гарантии, что какой-нибудь не в меру ретивый поклонник "братства от бакса" в порыве праведного гнева не испортит вам личико. Хотя для того, чтобы так явно пойти "против всех", обычно хватает пороху только у асоциальных личностей, тех, которым абсолютно "фиолетово" мнение окружающих. А таких немного. Ломайте ритм! Все аплодируют, а вы ищете упавшую на пол ручку. Все дружно скандируют: "Да", а вы, прикинувшись слабо слышащим, обращаетесь к соседу с уточняющим вопросом : "Что-что он сказал, этот милый мальчик в малиновом пиджачке?". Все пританцовывают в экстазе, а у вас – вот незадача-то – шнурочек развязался. На перерыве, когда идет "доработка" клиента, вместо того, чтобы выпить кофе, который вам на свои кровные заказали будущие партнеры, жеманно произносите: "А я, пожалуй, минералки тяпну, чегой-то язва расшалилась". И самостоятельно покупайте бутылочку воды. И так далее: считайте количество участников, разглядывайте товарищей по несчастью (очень любопытные наблюдения), думайте о работе. И еще один момент. Избегайте смотреть прямо в глаза тем, кто вас обрабатывает: контакт глаз психологи считают самым сильным невербальным коммуникационным средством.
3. По окончании семинара, в тот момент, когда на вас накинулись со всех сторон, проще действовать по принципу "выскальзывания из толпы". Не насилуйте свое подсознание, обращая на себя внимание будущих партнеров резкими высказываниями, – вы будете себя чувствовать неуютно. Недаром из беснующейся толпы проще выбираться по диагонали, а не под прямым углом – затопчут же озверевшие сограждане. То есть "ДА и НЕТ не говорите, черный с белым не носите". Отделывайтесь фразами: "Это очень заманчиво, но мне надо подумать"; "К сожалению, тот человек, у которого я могу занять деньги, сейчас уехал на дачу и будет только на следующей неделе"; "Уж и не знаю, как к этому отнесется мой друг, он завтра из командировки приезжает. Может быть, нам надо с ним придти, тем более бюджетом у нас именно он заведует". Конечно, на одно слово вам в ответ сразу же скажут десять, но морально будет полегче. Проще изобразить сразу же после семинара приступ какой-нибудь хронической болезни и в срочном порядке отбыть по месту жительства. А потом с недельку не подходить к телефону – дескать, "так плохо, так плохо". Не переживайте, от вас скоро отстанут: шибко больные коллеги им не нужны.

P.S. И все-таки у нас возникли новые вопросы. Если такие вот организации называют финансово-пирамидальными психологическими квазисектами, то почему их деятельность никак не регулируется нашим законообильным государством? Почему во всем цивилизованном мире граждан пытаются защитить от подобного психологического воздействия, а до нас с вами никому дела нет? Точнее, почему в нашей стране тормозится принятие законов, запрещающих организаторам подобных контор манипулировать людьми? Об этом читайте в следующих номерах "Yтра".