Российский финансовый роман-с

Экономические показатели первой четверти этого года, по словам премьер-министра Михаила Касьянова, "вселяют оптимизм". Этот оптимизм не порушили даже данные об увеличении инфляции против бюджетных показателей. К следующему году планируется выйти на бездефицитный бюджет и уменьшить государственный долг на 5%. Новости, однако, перестают быть столь впечатляющими, если посмотреть на цифры. Оптимистические показатели первого квартала 2001 года – это рост ВВП на 4%, реальных доходов населения – на 5% и рост промышленного производства на 3,5%. Инфляция увеличилась по сравнению с расчетной вдвое, и Владимир Путин назвал это основной угрозой экономическому росту России. А государственный долг, "похудев" на 5%, составит 60% ВВП – то есть больше половины российской экономики по-прежнему будет работать "на чужого дядю"...

Вряд ли имеет смысл "говорить и спорить" о том, стоило ли России принимать на себя советские долги, было ли кредитование Западом российской додефолтовой экономики коварным умыслом или наивным недопониманием нашей специфики проедать "халяву". Возможно, Запад был готов заплатить за разрушение "империи зла", давая деньги "под Горби", а новая Россия была слишком наивна и благородна (или слишком самонадеянна и нерасчетлива), взяв на себя обязательства, которых от нее не ждали. А МВФ вряд ли так уж хотел подорвать свой авторитет, давая в 90-х годах малоконтролируемые кредиты и плохо использовавшиеся советы. Что сделано, то сделано. Речь о другом – реально ли сегодня склонить западных кредиторов к реструктуризации долгов, и насколько Россия способна продолжать выплаты без непоправимого вреда для экономики.

О том, что российская экономика до недавнего времени находилась на подъеме, не говорил только ленивый. Но до сих пор подъем объясняют прежде всего благоприятной мировой конъюнктурой. Плюс последствия ухода с внутреннего рынка импорта после августа 98-го. Отсюда и страхи: "карт-бланш", полученный отечественной промышленностью, исчерпан, а цены на нефть уже давно не растут. Правда, часть экспертов полагает, что страхи эти обоснованы, скорее, в среднесрочной перспективе. Судя по политике стран ОПЕК, в ближайшее время они по-прежнему будут принимать меры к удержанию цен любыми путями. И все же основная опасность, пожалуй, здесь не в снижении цен на нефть, а в устойчивости нынешнего положения. Если удастся добиться пологого и предсказуемого их падения до приемлемой для всех величины, вряд ли это станет потрясением.

Что качается остановки экспансии отечественных товаров на внутреннем рынке, то и здесь важно, какие именно отрасли испытывают давление со стороны западных конкурентов. Например, производство российских телевизоров идет на платформе импортных комплектующих, а вот пищевая промышленность пользуется значительной долей внутренних ресурсов. Понятно, что расширение рынка отечественных продуктов питания гораздо важнее, так как "подтягивает" и производство на всех предварительных этапах, в том числе сельское хозяйство. Не менее важно и то, что российские экспортно-ориентированные отрасли поворачиваются к вертикальной интеграции и от экспортирования сырья переходят к выпуску продукции более высокого класса обработки. Наиболее явно эти процессы наблюдаются в алюминиевой и нефтехимической промышленности, где компании стремятся создать полную технологическую цепочку, от добычи сырья до выпуска готовых товаров, но и в лесообрабатывающей, целлюлозно-бумажной и некоторых других отраслях эти тенденции наблюдаются довольно отчетливо.

Следовательно, сказать, что российская промышленность "прошляпила" свой шанс, будет большим преувеличением. Скорее, этим шансом воспользовались все, кто мог им воспользоваться реально. Остальным придется задуматься о коренных преобразованиях. Примером тому наше автомобилестроение: если грузовые и специальные автомобили смогли найти свою нишу, то производство легковых автомобилей постепенно переходит на "отверточные" технологии. И дело вовсе не в недостатке средств или невнимании властей – московская власть баловала АЗЛК не меньше, чем ЗИЛ, однако ЗИЛовские "Бычки" покупаются с удовольствием, а о "Святогорах" и прочих "князьях" постепенно забывают.

Сомнительность резкого падения мировых цен на нефть и наличие хороших перспектив как минимум для части российского промышленного производства дают основания экспертам говорить о наличии реального потенциала для дальнейшего экономического роста. Другой вопрос – его величина. Очевидно, что нынешние цифры в 4% роста ВВП при существующем на сегодня долге в 65% ВВП никак не могут послужить коренному перелому. Из имеющихся в арсенале экономики средств стимулирования, по мнению многих наблюдателей, наиболее реально видятся на сегодня реформирование налоговой и таможенной систем, реструктуризация естественных монополий и разумное регулирование процессов вертикальной интеграции.

Что касается налоговой и таможенной реформ, то даже первые шаги по введению единой ставки подоходного налога принесли в первом квартале этого года 70%-ный рост поступлений, что, по словам Владимира Путина, стало неожиданностью для самого руководства страны, а либерализация в таможенной сфере дала рост поступлений в 30-40%. Это при том, что правительство до сих пор не развеяло сомнения предпринимателей в том, что данная ставка – лишь хитрый ход для выманивания доходов из "тени", а таможенная политика до сих пор лишена внятности и ведется по принципу "два шага вперед – шаг назад". Увеличение налоговых и таможенных поступлений сегодня сулит самую быструю отдачу – важно лишь понимать, что реформы в этой области больше способствуют легализации уже имеющихся доходов, нежели приросту новых. Для пополнения бюджета и это хорошо, для экономики – недостаточно.

Реформирование естественных монополий, пожалуй, самый мощный резерв экономического роста. Громоздкие и весьма затратные структуры могут стать динамичными и вполне коммерчески успешными предприятиями, а неизбежный сегодня рост тарифов, тяжким бременем ложащийся на производственную сферу, можно будет приостановить за счет более разумного и прозрачного распределения доходов и повышения конкурентоспособности. К сожалению, нельзя надеяться на то, что реструктуризация успеет принести плоды ко времени наибольшего давления внешнего долга на бюджет страны в 2002-03 годах: до сих пор самым "продвинутым" является план реструктуризации МПС – а ведь многие мероприятия его первоначального варианта предполагались на текущий год. Что касается РАО "ЕЭС России", то здесь все еще нет согласованного проекта, а о реструктуризации "Газпрома" речь пока идет в чисто теоретическом ключе. Между тем существует и проблема местных или локальных монополий, и проблема развития телефонной связи... Максимум, на что можно рассчитывать: приток иностранных инвестиций в ныне монополизированные отрасли и некоторое облегчение тарифного бремени – больше, впрочем, чисто административными методами, если принять во внимание слова Алексея Кудрина о контроле над тарифами и создание правительственной тарифной комиссии.

Несколько более реалистичны прогнозы экспертов об усилении процессов вертикальной интеграции, особенно в таких важнейших для экономики отраслях, как АПК и машиностроение. В молочной промышленности создание технологических цепочек от фермы до производства продуктов питания уже стало реальностью. Подобные цепочки создаются и в производстве животноводческой продукции, несколько более трудно идет процесс создания цепочки зерно – мука – хлебобулочные и макаронные изделия. Интеграция в машиностроении – процесс менее наглядный, однако здесь прогресс не менее значительный, если учесть сложности с реализацией данной продукции в условиях финансовой нестабильности многих предприятий, нуждающихся в техническом переоснащении. Но наибольшими темпами процессы вертикальной интеграции идут и будут идти в экспортно-ориентированных отраслях. Учитывая, что именно в этих сферах наиболее высок отток капиталов за рубеж, а создание вертикально интегрированных структур влечет за собой более жесткий государственный контроль и большую "прозрачность" деятельности, такие процессы могут послужить не только увеличению конкурентоспособности России, но и оседанию доходов внутри страны. А это – дополнительные платежи в бюджет и неплохая база для наращивания внутренних инвестиций.

"Итак, мы движемся вперед", как пел незабвенный бард. Где-то быстрее, где-то медленнее, но движемся. В этом солидарны все: и российское правительство, и отечественные и зарубежные наблюдатели. Но можно ли считать темп движения достаточным для того, чтобы иметь возможности вести выплаты внешнего долга без риска свалиться в кризис? Здесь мнения расходятся. Эксперты МВФ "и иже с ними" считают, что да. Правда, при этом прибавляют к возможным доходам и прекращение утечки капиталов из страны, что, пожалуй, является на сегодня вещью желательной, но трудновыполнимой. Учитывая, что суммы выводимого за рубеж значительно превышают цифры экономических подвижек, которыми мы так гордимся, можно предположить, что западный оптимизм поддерживается больше политическими интересами, чем экономическими доводами. Впрочем, заявления нашего высшего руководства о проблемах выплаты долга тоже не страдают отсутствием политического лукавства.

Что касается независимых наблюдателей, то многие экономисты-аналитики убеждены в том, что Россия если и сможет вести долговые выплаты в полном объеме, то "на грани фола". В любом случае, сильная зависимость экономического положения страны от мировых цен на сырье, скорости административных реформ, побочных результатов реструктуризации естественных монополий и других "если", вряд ли добавит оптимизма потенциальным инвесторам. А без притока инвестиций в достаточно большом объеме, с учетом того, что на 2003-05 годы придется пик старения оборудования в промышленности, сложно рассчитывать на стабильность. Правда, западные кредиторы обещают вернуться к вопросу о реструктуризации в случае ухудшения экономического положения России, но в нашем отечестве распространены подозрения, что облегчение долгового бремени в этом случае будет вестись с таким расчетом, чтобы возможность страны платить не перерастала в возможность конкурировать на мировых рынках. Что по-своему логично.

Пока вопрос реструктуризации долгов повис в воздухе. Стороны взяли некоторый "тайм-аут". Произведенные в полном объеме выплаты Парижскому клубу дали основание России отказаться от советов МВФ. Оценка такого шага наблюдателями неоднозначна, но если экономические выгоды сомнительны, то политические дивиденды несомненны. А уж о том, как сказалось данное решение на авторитете МВФ, говорить излишне. В то же время циркулирующие слухи об объединении сбора доходов в бюджет под крышей Минфина в ходе реорганизации правительства, которые косвенно подтверждаются словами Владимира Путина, определившего Минфин как "ключевое ведомство, осуществляющее единство финансовой, бюджетной, налоговой и валютной политики государства", свидетельствуют, что правительство готовится к трудным временам.

О том, что перспективы реструктуризации хотя бы части долгов туманны, можно судить и по тому, как доводы о ее необходимости с экономической плоскости соскальзывают в область морали. "Со стороны России было честно взять на себя весь советский долг, – сказал в своем интервью Алексей Кудрин. – Сейчас было бы честно со стороны стран Большой восьмерки согласиться на реструктуризацию и частичное списание". Возможно, Запад оказался менее честным и более черствым, чем мы ожидали. Возможно, просто лучше умеет считать.