Театр как катализатор социальных процессов

С 5 по 10 мая этого года в Хельсинки гастролировал Театр под руководством О.П. Табакова "и другие российские театральные звезды". Этот "театральный десант" вызвал, говоря языком газетных передовиц, "большой общественный резонанс, заставив задуматься не только об искусстве, но и о политике, точнее – о роли искусства в общественной жизни и межнациональных отношениях".

Второй год подряд Табаков со своим театром приезжает в Хельсинки и вольно или невольно способствует развитию интеграционных процессов в Финляндии. Табакову везет – он оказывается в нужном месте и в нужное время. С одной стороны, нельзя сказать, что "до Табакова-2000" здесь не было никакой активной русской гастрольной жизни. Нет, конечно, периодически приезжали российские музыканты – исполнители классического репертуара. Были постановки Камы Гинкаса, была ослепительная Алиса Фрейндлих, был Макс Леонидов. Но это скорее одинокие, хоть и яркие вспышки, скорее исключения, нежели правило... С другой стороны, к началу 2000 года в Хельсинки сформировался русскоязычный медийный пул – начали издаваться русскоязычные газеты ("Спектр" и "Русская газета Финляндии"), появился журнал ("Новые рубежи"), и на всем пространстве от столицы Финляндии до российской границы зазвучал голос русскоязычной коммерческой радиостанции "Спутник". Появление электронного СМИ, вещающего на русском языке, не прошло незамеченным ни для русскоязычной аудитории, ни для финских и шведских журналистов, и таким образом сложился комплекс масс-медиа, способный "раскручивать" серьезные проекты. Первым как раз и стали гастроли Театра Табакова в мае прошлого года…

Гастроли предваряла массированная рекламная кампания, которая принесла свои плоды. Зал Александровского театра ломился от публики. "Русский" Хельсинки был в восторге – один из популярнейших театров Москвы приехал к НИМ. И хотя в театре над сценой давался перевод на финский язык, и в зале перед началом спектакля была слышна финская речь, все же самый главный праздник был именно для тех, кто вырос в атмосфере русского языка.

Думается, что стоит обратить внимание на некоторые нюансы "русской" демографии Большого Хельсинки. Здесь яснее, чем где бы то ни было, видно, что русский язык и русская культура могут быть сильнейшим объединяющим началом. Финляндия 10 лет назад позвала к себе российских ингерманландцев, карел и финнов – они приехали на новую родину, обжились и... сохранили русский язык. На нем общаются граждане экс-СССР, приехавшие в страну Суоми по работе. На нем общаются граждане самых разных стран, учившиеся в свое время в СССР и России, которых судьба забросила в Финляндию. Ну и, конечно, не стоит забывать о финнах, выучивших русский.

Все они как-то сразу почувствовали, что ИХ много, что действительно есть "русский Хельсинки". Актеры играли на сцене, а в зале и в фойе, на улице после спектакля стремительно шел процесс формирования нового сообщества.

Вернувшись домой из театра, можно было включить радиоприемник, настроенный на волну "Спутника", и услышать интервью с Олегом Павловичем, рассуждающим о театре... Можно было открыть газету и прочитать отклики зрителей, можно было позвонить приятелю и поделится впечатлениями...

Гастроли "Табакерки" в прошлом году показали, что публика у русского драматического театра есть. По проторенной тропинке устремились известнейшие российские артисты театра, кино, эстрады. Началось какое-то пиршество зрелищ – объем статьи слишком мал для гастрольного списка по городу Хельсинки за сезон 2000/2001 года. Публика быстро вошла во вкус и довольно скоро стала придирчиво разбираться в том, что ей предлагали продюсеры. Объективности ради стоит отметить: далеко не все, что они привозили, было действительно высокого качества, однако поражало количество предложений. К апрелю-месяцу этого года возникло даже чувство, что русская публика просто "объелась" и устала. И тут было объявлено о новых гастролях Театра Табакова.

Несомненно, продюсер проекта "Русских Сезонов" в Хельсинки, Лариса Мустапяя, понимала сложность ситуации. Судя по всему, понимал ее и сам Табаков. И сделал новый ход. Если год назад гастроли его театра послужили катализатором русской культурной жизни в Хельсинки, то сейчас он решил привлечь внимание финнов к русской культуре. План был рискованный, но, по зрелом размышлении, единственно возможный.

"Табакерка" привезла в Финляндию 4 спектакля. Как сказал сам Табаков – чтобы "показать спектр возможностей". Гастроли начались с пьесы "На дне", продолжились "Страстями по Бумбарашу", получили развитие в "Любовных письмах" и завершились "Смертельным номером", который для удобства понимания финской публикой был переименован в "Сальто-мортале".

"Любовные письма" и "Смертельный номер" шли одновременно на двух разных площадках. Табаковым было принято решение показать спектакли такими, как их видит московская публика, – и поэтому пришлось брать не только классический зал Александровского театра, но плюс к нему технически "навороченный", но не самый престижный зал на окраине города, поскольку только там Александр Боровской увидел возможности театрального пространства. В двух фурах привезли не только декорации и спецтехнику, а даже скамьи для зрителей для спектакля "На дне".

Правительство Москвы и магистрат Хельсинки поддержали этот проект. Однако не обошлось и без сложностей, главная из которых заключалась в том, что русскоязычная аудитория к тому времени уже "устала", а финскоязычная вообще не представляла себе, куда ее приглашают. Да и интереса у финских СМИ к этому проекту поначалу не было никакого.

Вновь перед началом гастролей была проведена мощная рекламная кампания. Артисты и сам Мэтр сменяли друг друга у микрофонов "Радио Спутник", рассказывая о себе и своей работе. Проявили интерес шведское радио и финское телевидение. Появились статьи и в финской прессе. И на первый спектакль из гастрольной серии – а это был "На дне" – билетов не было! Сатин в исполнении Александра Филиппенко и Лука Олега Табакова на два дня стали предметом нешуточных споров ошеломленных зрителей.

"Страсти по Бумбарашу" не собрали полный зал, но были удостоены прекрасной рецензии в крупнейшей финской газете "Хельсингин Саномат", чье влияние можно сравнить с влиянием "Правды" в советские времена, либо с влиянием "Таймс" во времена Шерлока Холмса.

Реакция финской публики на этот спектакль оказалась несколько странной. Один мой знакомый совершенно серьезно предположил, что "Страсти по Бумбарашу" нельзя играть в сегодняшней "путинской" России, поскольку красные выведены в спектакле ничуть не симпатичнее белых и "зеленых", и вообще – штаны у Василия Ивановича скроены из красного знамени с вышитой надписью "Мы придем к победе коммунистического труда". Известие о том, что и в Москве этот спектакль идет в том же виде, несколько его обескуражило. Другой с удивлением узнал, что, оказывается, и "в России была своя гражданская война".

Вообще, финская публика буквально за несколько дней проснулась, и на последнем гастрольном спектакле, "Смертельном номере", составляла никак не менее половины зала. Причем это были люди самого разного возраста, включая тинэйджеров с разноцветными волосами. Ну, а аплодисменты, которыми они наградили российских артистов, были самые что ни на есть горячие, точнее даже не аплодисменты – вопли восторга.

Гастроли "Табакерки" вызвали у многих оптимистическое чувство – современное русское драматическое искусство понятно носителям другого языка, особенно если оно использует яркие пластические формы, с музыкой, пантомимой и танцами. Именно поэтому "Любовные письма" проиграли "Смертельному номеру" – для финской аудитории было невыносимо тяжело всматриваться в бегущую строку синхронного перевода при практически полном отсутствии физического действия на сцене. А вот перемещения актеров вверх-вниз в спектакле "На дне" значительно облегчали восприятие эмоциональной ситуации на сцене. Вспоминается опыт Михаила Чехова, который, играя за пределами России, как раз стремился добиться такой выразительности жеста и движения, чтобы зритель в зале мог даже не обременять себя чтением перевода ремарок.

Стало ясно, что финский зритель будет ходить на русские спектакли, если ему будет разъяснено, о чем эти спектакли, и что поход в театр стоит потраченного времени и денег, а это возможно только в том случае, если эти спектакли увидит финская критика. Поэтому ясно, что появляться спектакли должны регулярно и необходима большая работа по их пропаганде. Требуется серьезное планирование гастрольной деятельности и придирчивый отбор репертуара. На "круглом столе" по итогам гастролей, который прошел в редакции "Новых рубежей", Олег Павлович Табаков говорил, что ему было тяжело видеть пустые места в зале, но это как раз повод задуматься над тем, как действовать в дальнейшем, чтобы исправить ситуацию.

5 дней гастролей "Табакерки" вновь изменили Хельсинки. Чуть-чуть, но изменили. Финны и "русские" стали чуть-чуть ближе друг к другу. И пока в России функционеры и чиновники говорят о "мероприятиях по созданию положительного образа России за рубежом", Табаков и его команда по мере своих сил и возможностей создают этот самый образ – надо сказать, весьма привлекательный.