Путину срочно нужны идеалы

Мы продолжаем разговор об итогах политического сезона. И на сей раз остановимся, с нашей точки зрения, на самом главном – на политическом ресурсе президента Путина. Потому что состояние и динамика этого ресурса, а также его публичная оценка в конечном счете отражают основные подвижки в общественном сознании и делают более ясной политическую перспективу общества, по крайней мере на ближайшее время.

Что касается трансформации политического ресурса Путина, тут доминируют две точки зрения. Одна сводится к тому, что президент, проводя либеральные реформы и заигрывая с Западом, рискует растерять рейтинг и поддержку в народе. Кадрового резерва он так и не создал, своей команды тоже, "питерцы" и чекисты не имеют достаточного политического веса, бюрократия, как флюгер, поворачивает туда, где сила, регионы озлоблены, народ если еще не разорен, то будет разорен в результате реформ, социальный взрыв не за горами. А что в активе? Пожалуй, благосклонность Запада и временный вооруженный нейтралитет явной и скрытой оппозиции справа. В общем, дела российского президента пока еще более-менее, но будут плохи, если он и дальше с таким же упорством будет следовать либеральным курсом.

В соответствии с другой точкой зрения, политический ресурс Путина как раз очень резко расширился именно потому, что он продемонстрировал, что проводит либеральные реформы. Западу это очень нравится, о чем свидетельствует резко возросший интерес к России и теплый прием, оказанный премьеру Касьянову на европейском экономическом форуме в Зальцбурге. Ну и, конечно, Генуя. Там Путину было как никогда (на подобных встречах) комфортно. Там он купался в лучах своего реформаторства, как в свое время Михаил Горбачев.

Так или иначе, состояние и динамика политического ресурса президента является одновременно и предметом, и результатом работы целых команд политиков и политтехнологов, но главное – самого президента. Поэтому стоит в этом разобраться поподробнее.

На вопросы "Yтра" отвечает директор Института проблем глобализации, доктор экономических наук Михаил Делягин.

"Yтро": На прошедшей встрече в Генуе позиции России укрепились, нас стали пускать чуть дальше прихожей. Это ли не триумф Путина, ради которого стоило доказывать всему миру свой правоверный либерализм? Это ли не результат?

Михаил Делягин: На самом деле, в Генуе нам делать было нечего, потому что там встречается "большая семерка", которая производит две трети мирового ВВП. А мы производим 0,65% мирового ВВП. О чем нам с ними разговаривать? О ПРО? Можно в очередной раз высказаться и по поводу ПРО, но вообще-то у нас есть и другие проблемы. Об атомной безопасности? Вряд ли они нам что-то пообещают. О совместном освоении полезных ископаемых? Но пока мы не решим проблему защиты собственности и не справимся с произволом монополий, никто этим всерьез заниматься не будет. Трансевразийская железнодорожная магистраль? Тоже тема. Но об этом нужно говорить в другом формате: с участием Китая, которого это касается, и без участия американцев, для которых это угроза. О борьбе со СПИДом, с бедностью? О списании долгов? Это всего лишь очень дорогостоящий вид пиара. Так что Генуя – одно из тех протокольных мероприятий, после которых обычно говорят, что президенты понравились друг другу, очень мило провели время и поговорили о массе серьезных вещей. Конечно, это полезно – налаживать контакты с лидерами ведущих стран Запада, но ждать каких-то реальных результатов не стоит.

"Y": Но если это по большей части пиар, как Вы говорите, то стоит ли ради этого жертвовать своим рейтингом и поддержкой в народе, которых президент может лишиться в результате крайне непопулярных реформ, особенно в социальной сфере?

М.Д.: Я думаю, что это в какой-то степени "комплекс Горбачева". С одной стороны, Путину хочется, чтобы его любили, в том числе и на Западе. С другой стороны, ему нужно что-то делать. Решимость в Чечне он уже продемонстрировал. Решимость в сфере госстроительства он тоже продемонстрировал – с федеральными округами. Теперь пора демонстрировать решимость в области экономической политики. А что делать, президент не представляет. Люди, которыми он себя окружил, – отъявленные либералы, которые ничего, кроме либеральных реформ предложить не могут. Значит, надо проводить либеральные реформы. Путин сознательно тормозит те социальные реформы, которые могут в одночасье просто вышибить у него из-под ног единственный оставшийся у него политический ресурс – политическую поддержку населения. Но те реформы, которые этот ресурс у него вышибут не в один прием, а в два – например, реформа ЖКХ или пенсионная, – он вынужден проводить, потому что надо же ему что-то делать. По-настоящему с экономикой он, по-видимому, никогда не сталкивался и понимает в ней, судя по тому, что зачитывал в своем послании Федеральному собранию, не очень много.

"Y": Еще одной сильной чертой Путина как президента была четко выраженная патриотическая риторика, демонстрация независимости от Запада, апелляция к чувству национальной гордости. Сейчас, особенно после Генуи, мы видим иную картину. Что это – дипломатические маневры или смена ориентиров? И если второе, то не отразится ли это на рейтинге?

М.Д.: А почему Вы думаете, что Путин поехал в Геную ложиться под Запад? Напротив, он поехал демонстрировать ту самую национальную гордость, демонстрировать, что он "против" по вопросу о ПРО. Нет, он не будет ложиться под Запад, как Михаил Сергеевич. Но в то же время либеральные реформы он проводит, чтобы понравиться Западу и в интересах Запада, хотя это нигде и не признается.

"Y": Настораживает тот хоровод, который устроили вокруг Путина некие VIP-персоны. То Киссинджер вдруг приедет, совсем больной и разбитый, как будто его кто кнутом сюда пригнал, то коронованная особа из Голландии – командор Мальтийского ордена... Берут в оборот? "Восьмерка", закрытые международные клубы, встречи без галстуков, поощрения, обещания... А дальше на интересах российского народа можно будет ставить крест. Не получится ли как с Горбачевым и Ельциным: начали за здравие, а кончили за упокой?

М.Д.: Да Бог его знает, за здравие ли начали? Патриотическая риторика, полеты на истребителе – это все хорошо и мило, но ведь нужны конкретные дела. Для этого нужна голова, нужна команда. А президент в качестве головы избрал товарища Грефа с его Центром стратегических разработок.

"Y": Вот в качестве такого "дела": если бы президент объявил о полной национализации "Газпрома" и РАО ЕЭС, думаю, народ бы его понял и поддержал...

М.Д.: "Газпром" и РАО ЕЭС сложно национализировать, потому что они все-таки худо-бедно государственные компании. А вот если бы Путин сказал, что государство обеспечивает полный финансовый контроль над этими структурами, – да, его бы поддержали. Но правительство, которое контролируется крупными олигархами, просто встало бы на уши.

"Y": Оно и понятно, потому что обещанная кадровая чистка так и не состоялась.

М.Д.: Путин некоторых выгнал, но главную задачу – обеспечение финансовой прозрачности – так и не решил. И, похоже, даже не поставил. По-видимому, нет ресурса – интеллектуального ли, административного, еще какого-то, – чтобы сделать то, что необходимо стране.

"Y": Так что же все-таки получается с политическим ресурсом президента? Запад он отыгрывает, тут его авторитет повышается. Что касается ресурса народного доверия, тут пока ясности мало. В ближайшее время, когда народ почувствует первые плоды реформ, станет ясно. Остаются силовики, "питерцы", бюрократия и партии.

М.Д.: Бюрократии в переводе на русский язык сказано: вы можете творить всё, что угодно, но если вы лояльны, вам все сойдет с рук. Это похоже на политику Брежнева, только в тысячу раз хуже. И это приводит к тому, что бюрократия съедает своего властителя. Это контрпродуктивная схема, которая могла работать в условиях Советского Союза времен Брежнева, но сейчас она может работать еще максимум пару лет. До следующей катастрофы. Силовики и "питерцы" – это маленькая группка людей, которых пока не видно и не слышно. Как и в чем они себя проявили? Пока не ясно, реальная это сила или просто группа приятных президенту людей.

"Y": Ну почему же. Ведь президент поставил своих людей на два ключевых силовых министерства: Грызлова – на МВД и Иванова – на Министерство обороны.

М.Д.: Ну и что? Он поставил своего человека на пост министра обороны, и после этого Минобороны, которое раньше финансировалось тютелька в тютельку или около этого, стали вместо 100% финансировать на 80%, а то и меньше. Вот реакция на питерского человека. Реакция непосредственно Минфина, а вообще – правительства и бюрократической среды. А может быть, кстати, и "семьи". И питерский человек Иванов ничего с этим сделать не может. Грызлова назначили на пост Рушайло и перетряхнули все руководство – ну и что? ДПСники стали лучше вести себя на дорогах?

"Y": До низов пока не дошло. Тут речь пока идет о захвате ключевых высот в государстве...

М.Д.: Хорошо, вы захватили эти высоты. Теперь вы должны что-то делать. У людей все в прядке с захватом командных высот, если не считать проблем с Волошиным, с "семьей", с Чубайсом. Да, их хватает на то, чтобы захватить какие-то командные высоты, но они потом ничего на этих высотах не делают. Тогда возникает вопрос – а зачем было захватывать? Результат-то нулевой.

"Y": Мы все время возвращаемся к тому, что у Путина то связаны руки, то не хватает ресурсов. То есть он не делает того, что должен был бы делать. И все время ссылки – кто виноват: может быть, "семья", может быть, Чубайс...

М.Д.: Я думаю, что в первую очередь, может быть, сам Путин. Потому что президент всея Руси – это такая должность, над которой даже Господа Бога в наше атеистическое время нет. И чего этот президент захочет, то и будет. Если завтра вся "семья" будет торжественно отправлена на постоянное место жительства в какую-нибудь Аджарию, она ничего не сможет этому противопоставить. Если это будет сделано с должной волей. Проблема не в том, что президенту кто-то мешает. Проблема в том, что президент позволяет, чтобы ему кто-то мешал.

"Y": Почему?

М.Д.: Потому что он не знает, что делать. Страна попала ему в руки, в общем-то, дуриком, случайно. Стратегической цели нет. Чтобы все было спокойно и деньги капали (в бюджет, конечно) – это не стратегическая цель.

"Y": И все же, почему Путину так сложно справиться, например, с Чубайсом или с Волошиным? Откуда у них такая сила? Может быть, президенту все время дают по рукам, потому что у этих людей очень серьезные завязки на Западе?

М.Д.: Сила – силой, но, понимаете, и у Волошина, и у Чубайса есть идея, образ будущего. У Путина такого образа, похоже, нет. А если дают по рукам – условно говоря, взял пулемет, пострелял минут пятнадцать, а потом рассказал Западу, что мы как бы освободились, опять же условно, от пут наркомафии. И никаких проблем. Запад будет в телячьем восторге, если это будет проделано профессионально. Я предельно утрирую, но если захотеть, можно освободиться от всего. А человек не хочет. Почему? Потому что хотеть и идти на жертвы, идти на риск можно ради какой-то цели, сверхзадачи. Коммунисты хотели построить коммунизм. Ельцин хотел ликвидировать коммунистов. Это сверхцель, ради которой можно ложиться костьми. У Путина ее нет. А раз нет сверхзадачи, то нет и воли, потому что можно рисковать ради идеала, но нельзя ради 5% экономического роста, ради маленького улучшения ситуации. Это не идеал.

"Y": Вот Вы говорите, что политический ресурс Путина расширился. Но, с другой стороны, усиливаются и угрозы, объективные и субъективные, причем не только со стороны Березовского. Как это сочетается?

М.Д.: Политический ресурс Путина расширился за счет либеральных реформ, но это краткосрочное расширение, и этот ресурс очень противоречив. При первой же катастрофе его разорвет на две части, одна из которых перейдет прямо в оппозицию Путину. Например, подъем "Курска" может сорваться. Случайно – но для нас это будет шок ничуть не меньше первой катастрофы. А поскольку в этом случае упадет атомный реактор, мы можем нарваться на очень серьезные международные санкции. Или Чечня. Да, Бараева вроде убили, все хорошо. Только не нужно забывать, что у Березовского остались завязки, дай Бог, если только с чеченской стороны. Поэтому там могут быть обострения совершенно на ровном месте. Потому что никто в Кремле не понимает, что там на самом деле происходит. Далее – реальное ухудшение уровня жизни населения. За полгода мы перевыполнили годовой уровень инфляции. А высокая инфляция – это не только дополнительный инфляционный доход, это еще и означает, что у бюджетополучателей не будет хватать денег на выполнение обычных функций. Если бюджет не отреагирует на это – а он может не отреагировать, потому что предстоят большие внешние выплаты, – то в этом случае возможны новые массовые отключения. Конечно, заклинания Березовского по поводу того, что Путин потеряет власть уже этой осенью – это сильное забегание вперед, но нужно понимать, что в России люди, проводящие глупую политику, долго у власти не задерживаются.