Россию и Украину разделила труба

Сегодня в Москве должен начаться очередной раунд переговоров между российскими и украинскими представителями. Неподъемный валун – вопрос газового долга, на выплате которого Россия настаивала, а Украина не желала признавать его как факт, – устранен из спокойного и конструктивного русла межгосударственного диалога в ходе последнего визита М.Касьянова в Киев. Однако жизнь не всегда отравляют именно валуны. Для этой цели годится и камешек. Особенно если он в ботинке.

Таких "камешков в ботинке" у российского замминистра экономики М.Медведкова и его украинского коллеги, заместителя Госсекретаря минэкономики Украины А.Гончарука два. Первый – всеобъемлющее торговое соглашение, которое должно заменить ныне действующий (а точнее – практически бездействующий) документ, регулирующий межгосударственные торговые отношения. Новый проект торгового соглашения, значительно либерализующий правила игры и адаптированный к нормам ВТО, куда и Россия, и Украина так стремятся попасть, должен быть окончательно доработан к февралю будущего года. В принципе, у сторон нет принципиальных возражений против документа, разве что отдельные "спорные моменты". Вот эти-то спорные моменты и могут поставить крест – как на подписании Соглашения, так и на наметившемся процессе сближения двух стран.

Наиболее острый вопрос двухсторонних отношений – торговые санкции и антидемпинговые расследования. За последние два года Россия и Украина обменялись рядом обоюдных уколов. Россия ввела квоту на поставку из Украины сахара-сырца и временную пошлину на украинскую карамель; рассматривается вопрос об украинской стальной арматуре. Украина поставила торговый барьер на пути ввоза в "незалежну" электроламп и искусственного меха российского происхождения и грозит антидемпинговыми расследованиями в отношении продукции российского автопрома. Но все-таки самым известным эпизодом "торговой войны" стало "трубное дело".

Части единого прежде хозяйственного комплекса (до сих пор заводы соседних стран работают на однотипном, советского образца, оборудовании и с использованием одинаковых технологий), в новейшей истории российские и украинские трубники стали злейшими конкурентами. Обоюдно испытав все негативные экономические последствия разрушения экономических связей в результате распада СССР, украинские трубники, надо отдать им должное, "восстановились" первыми. В результате выхода украинских трубных предприятий из кризиса, в середине 90-х украинские трубы буквально заполонили российский рынок; доля их составляла до 18% от общего объема потребления.

В 1999 году наше правительство наконец-то решило защитить отечественного производителя и начало расследование в отношении ущерба, который наносят российской отрасли бесконтрольные украинские поставки. Обычно итогом столь "своевременных мер" оказывается то, что защищать уже нечего, но случай с российской трубной отраслью – исключение из общего правила. Обвал рубля и бурный рост цен на энергоносители (нефтяные и газовые компании – главные потребители труб) привели к тому, что российский "трубный сегмент" рос невиданными даже на фоне общего экономического подъема темпами: в 1999-2000 гг. производство труб в России выросло почти вдвое, а производственные мощности на крупнейших профильных предприятиях, производящих востребованные рынком нефтяные и газовые трубы, оказались загружены на 100%. Защитные меры потеряли былую актуальность.

Зато в дело активно вмешалась большая политика. В момент, когда принималось окончательное решение, двусторонние отношения между Россией и Украиной (причем не только торговые) оставляли желать лучшего. На их состояние повлияло даже то, что подписывать в Москву соглашение приехал украинский премьер (теперь уже бывший) В.Ющенко. Так что под угрозой запретительных пошлин украинским трубникам волей-неволей пришлось самоограничить поставки на уровне 620 тыс. тонн.

Сегодня ситуация изменилась. Несмотря на то, что М.Медведков называет рост в 11% (именно такими темпами увеличивалось российское производство труб за первые 9 месяцев текущего года) недостаточным для компенсации ущерба, России и самой невыгодно введение крайне жестких (запретительная пошлина) мер против украинских трубников: скачок цен вкупе с неблагоприятной конъюнктурой на мировом рынке энергоносителей больно ударят по потребителям трубной продукции, причем не имеет значения, ориентировались эти компании на отечественные или "незалежные" трубы. Да и политический вектор изменился на 180 градусов – российские официальные лица неоднократно заявляли, что 2002 год станет в России "годом Украины".

Очевидно, об отмене постановления Касьянова, которым и была введена запретительная пошлина, или об отказе от механизма квотирования, речи не идет. Но на некоторые уступки российская сторона может и согласиться.

И тут выяснилось, что камень – то ли в ботинке, то ли за пазухой – припрятан у украинской стороны. Больно восприняв решения российского правительства (трубная отрасль для Украины – самая что ни есть стратегическая) и почувствовав ослабление давления из Москвы "по всем фронтам", Киев занял довольно странную позицию. Так, украинская сторона, в лице министра промышленной политики господина Стеценко, заранее заявила, что пойдет на компромисс только в том случае, если ей это будет выгодно. Когда же ей резонно возразили, что "компромисс – это решение, устраивающее обе стороны", Украина и вовсе заявила, что начинает расследование по факту дискриминации Россией украинских поставщиков. Именно по такой схеме были почти сорван первый тур переговоров, который проходил две недели назад в Киеве.

Возникает ощущение, что под предлогом защиты своих трубопроизводителей действуют даже не сами трубники, а ярые "прозападники" из оппозиции, которым абсолютно все равно, как в итоге решится трубный вопрос и которые накануне парламентских выборов в Украине делают ставку на ухудшение отношений с Россией.

Последней надеждой для украинской трубной отрасли теперь стал А.Гончарук, накануне в интервью российским СМИ продемонстрировавший куда более конструктивную позицию, чем его коллега г-н Стеценко. Если примерно то же будет озвучено и в ходе официальных переговоров, то велик шанс, что к началу 2002 года новое соглашение по квотам, содержащее взаимоприемлемые для сторон объемы поставок, все-таки будет заключено.