Путина должно быть в меру

Без месяца год назад Владимир Путин обещал журналистам на регулярной основе встречаться с ними в рамках масштабных пресс-конференций. "Не так чтобы очень часто, но регулярно", – заявил тогда президент России. И слово сдержал. Вчерашнее общение главы государства с прессой, преимущественно региональной, стало своего рода подведением некоторых итогов президентской работы за год. За два с половиной часа общения с Путиным журналисты задали 36 вопросов, затронувших почти все актуальные проблемы политической и экономической жизни России. Путин был когда надо красноречив, когда надо – лаконичен, подчас желчен, порой ироничен.

Президент не опасается радикализации страны. "В России не может возникнуть ситуация, аналогичная той, которая произошла на недавних выборах во Франции, Голландии, когда большую поддержку избирателей получили партии радикального толка", – говорит он. Борьба с радикалами – это, по Путину, борьба с нищетой и отсталостью, и с этим не поспоришь. "Я считаю ошибкой загонять тех или иных оппонентов в нелегальное положение. Слава Богу, в России представители политических течений имеют возможность легально, парламентским способом высказывать мнение и бороться за свою точку зрения. Важно укреплять демократическую многопартийную систему в стране", – это уже отклик на дискуссию по вопросу о принятии закона против экстремизма. Оппоненты данного закона в президентской редакции – и коммунисты, и либералы – сочли его принятие прямой угрозой для существования неудобных партий. Путин дает понять, что "в угол" никого загонять не станет, тем более КПРФ, которую не так давно называл одной из "образующих" многопартийную систему.

Чеченская тема также поднималась, однако было очевидно, что в первых пунктах повестки дня она не числится. Путин рассказал, что Хаттаб был уничтожен "не только благодаря использованию агентов из числа иностранцев, но и при непосредственном участии чеченского населения". Должно быть, теперь утихнут споры о том, явилось устранение одного из главных чеченских террористов следствием тщательно спланированной операции спецслужб или оно стало следствием внутрибандитских разборок.

Тема союза Белоруссии и России оказалась самой интригующей. На это повлияли сразу два обстоятельства: во-первых, недавняя и весьма жесткая заочная пикировка Путина и Лукашенко по поводу формы будущего Союза (федерация или конфедерация), и, во-вторых, мнение по этому вопросу бывшего президента страны Бориса Ельцина. Ельцин, только что побывавший в Минске, фактически принял сторону Лукашенко, дав понять, что многое из декларируемого сегодня Кремлем ему не нравится. Этим самым Борис Николаевич вывел злободневный вопрос о российско-белорусском союзе на еще более злободневную тему борьбы "семейных" с "питерскими". Путин, похоже, был немало раздосадован столь активным вмешательством своего предшественника в проводимую им, Путиным, политику. И потому отвечал на вопрос, заданный неугомонным НТВ, жестче, чем этого можно было ожидать. "Борис Николаевич – яркий человек, опытный политик, у него есть свое мнение, он его высказывает. Спасибо, будем иметь в виду. Однако у меня есть свое мнение. Я буду реализовывать то, что считаю соответствующим интересам России, – сейчас и на перспективу". Фраза же "Борис Ельцин – свободный человек, он имеет возможность свободно передвигаться, встречаться, высказывать свое мнение" – вообще находка Путина, сочетающая ничего не значащую формулировку с почти не скрываемым раздражением.

По многим поднятым вопросам президент повторял уже озвученные им ранее соображения. СМИ, и государственные и частные, должны быть уравнены в правах, а региональные СМИ к тому же должны найти общий язык с губернаторами (чему Путин готов содействовать); приватизация земель сельхозназначения невозможна без принятия земельного кадастра и должна проводится без "спешки и суеты"; реформа ЖКХ не должна быть связана с повышением квартплаты и оплаты коммунальных услуг.

Президент заявил о своем отрицательном отношении к "путинизации страны". "Я не знаю, кто там меня рисует на яйцах (был задан вопрос об изображении Путина на пасхальных яйцах – Yтро). Существует ряд символов государства – флаг, гимн, в известной степени президент. Президент является символом не персонифицировано, а как должность высшей власти. В определенной степени можно согласиться с портретом, но все должно быть в меру. В целом же это зависит от уровня культуры", – говорит Владимир Путин. К слову сказать, пару недель назад на закрытом брифинге Сергей Ястржембский также давал понять, что Путину культ его личности не по душе. Примечательно, что спустя несколько часов после общения президента с прессой, представитель аппарата правительства Волин поспешил заметить, что никакого такого культа Путина у чиновников нет и не было. Наверное, все дело в степенях: бюст и портрет – уже культ, а что-то одно – просто элемент государственной символики...