Россию заполонили "ходячие бомбы"

Карьеру фотографа американец Джеймс Нахтвей начал 30 лет назад репортажами с мест военных действий, социальных конфликтов и гуманитарных катастроф. Туберкулезников он фотографирует с 2001 г., объехав при этом самые захудалые страны третьего мира. В прошлом году, наконец-то, добрался до России. Почему именно Россия? "Потому что мы прекрасно знаем, что туберкулез в России является большой проблемой", – объясняет фотограф.

На выставке "В борьбе за жизнь. Победить туберкулез" российские снимки занимают маленький скромный уголок. Американец специально поехал в тюрьмы: "Хотел увидеть собственными глазами, что заключенным в России оказывается необходимая медицинская помощь". И, конечно, увидел: на одной фотографии упитанный арестант ожидает рентгеновской съемки, на другой – не менее откормленные типы берут через прутья решетки таблетки у медсестры.

Своими цветущими больными Россия выделяется из общего ряда фотографий. На снимках из Свазиленда, Лесото и Камбоджи больные худее, чем умирающие в концлагерях. Все в коросте, в кислородных масках. Пить они уже не могут – их поят из шприца. Мальчик-скелет и его мама, табличка под снимком сообщает: "В клиниках развивающихся стран за больными ухаживают члены семьи".

"Борьба с туберкулезом в нашей стране вошла во вторую фазу, первая была в 30-е годы, – сообщил посетивший открытие выставки академик РАМН, заместитель председателя комитета Государственной думы по охране здоровья Сергей Колесников. – Сегодня мы имеем на каждые 100 тысяч населения 300 больных, и каждый – ходячая бомба. Неделю назад мы провели в Госдуме выставку, посвященную туберкулезу. Но та выставка была позитивная. Эта, наоборот, предупреждающая. Ужасное зрелище, которое может составить конкуренцию фотографиям из Бухенвальда. В России таких ужасов, конечно, не увидишь".

"То есть российские заключенные, умирающие от туберкулеза, выглядят намного упитаннее?" – поинтересовалась корреспондент "Yтра". "Умирающие – они во всех странах плохо выглядят", – ответил депутат.

Впрочем, за последние десять лет умирать от туберкулеза российские заключенные стали в три раза меньше. На деньги Всемирного банка и ФСИН места заключения наконец-то были оснащены лабораториями. Раньше на зонах имелся только рентген; лечили туберкулезников одинаковыми препаратами, не интересуясь тем, помогают они им или нет. А так как туберкулез легко переходит в устойчивую форму, лечение зачастую оказывалось бесполезным. Теперь лечат именно теми препаратами, к которым больные восприимчивы.

"Одна беда: наши заключенные лечиться не хотят", – посетовала главный бактериолог ФСИН Светлана Сафонова. Оказывается, на той стадии, когда туберкулез можно вылечить быстро и за копейки, отечественные зэки от лечения отлынивают – ждут, пока посильнее заболеют и им дадут инвалидность. "Быть инвалидом в заключении выгоднее: он сидит, а денежки на сберкнижку идут. Когда наш заключенный наконец-то начинает лечиться, на него уже надо 500 тысяч рублей в год, и все равно среди больных устойчивой формой туберкулеза выживаемость всего 50%", – рассказала Светлана Сафонова.

Таких больных с устойчивой формой насчитывается больше семи тысяч. "Неужели государство выделяет на них 3,5 млрд в год?" – не поверила корреспондент "Yтра". "Государство радо бы выделять, – заверила главный бактериолог ФСИН. – Да только они лечиться не хотят".

Обсудить на Facebook