Мария Арбатова: "Я не нуждаюсь в пиаре"

"Yтро": Мария, вы всегда при мужьях, притом что мужчины по определению терпеть не могут феминисток. Как же так?

Мария Арбатова: Дело в том, что феминизм не противоречит семейным ценностям. Ведь феминистки отличаются от обычных женщин только тем, что не позволяют плохо к себе относиться и постоянно стремятся к самореализации. При этом они отнюдь не являются мужененавистницами. Я, например, окружена заботой и вниманием своего нового мужа и любимых сыновей, близнецов Петра и Павла.

"Y": Вы довольны тем, как складывается ваша жизнь сегодня?

М.А.: Знаете, в свое время я очень долго была домохозяйкой-писательницей, которую обеспечивал супруг. При этом я вела активную светскую жизнь, моталась по миру, писала пьесы, училась в литинституте. И все бы было замечательно, но наступил 91-й год, и у мужа карьера резко кончилась, а детей надо было кормить, одевать и образовывать. И мне, будучи абсолютным социальным инвалидом, пришлось выходить в большой мир и заново к нему адаптироваться. Наверное, именно поэтому меня очень устраивает все то, что происходит в моей жизни в данный момент.

"Y": Расскажите о ваших мужьях.

М.А.: До Шумита у меня было всего два "официальных" супруга – Александр Мирошенко и Олег Вите, с которым я продолжаю дружить по сей день. Кстати, в одном из своих романов я подробно описала свои семейные отношения.

"Y": Говорят, вы были тем самым инициатором, из-за которого прикрыли программу "Розыгрыш"?

М.А.: Да действительно, я была тем самым терминатором, но действовала я на совершенно законных основаниях.

"Y": Да, но вы вроде как проиграли суд?

М.А.: Я проиграла не суд, а заседание московского суда, в чем совершенно не сомневалась, потому как суд этот абсолютно "карманный". Вообще меня оскорбило решение суда о том, что шутка находилась в области юмора среди здравомыслящих людей, а я дала реакцию человека неадекватного в этой ситуации. А ведь перед тем, как выносить приговор, судья должна была провести экспертизу, собрать экспертный совет культурологов и уже после этого делать выводы. И второе – я не проходила в суде ни психической, ни психиатрической экспертизы. Поэтому мне очень обидно, и не только за себя, но и за тех, кто пострадал от розыгрыша, но ничего не делают.

"Y": Были ли попытки уладить все это без суда?

М.А.: Да, на самых первых переговорах мне предлагали деньги, утверждая, что до меня им со всеми удавалось договариваться. И я очень жалею о том, что не положила в карман диктофон.

"Y": А вы смотрели "Розыгрыш" до этого?

М.А.: Я не смотрю эту попсу. Более того, "Розыгрыш" я увидела впервые только после того, как меня разыграли. Понимаете, вопрос ведь не в том, что сделали, а в том, как человек после этого защищается. Умеет он это или нет. Пока я единственная жертва "Розыгрыша", кто решил с ними потягаться. И для меня это важно, во-первых, потому, что я не нуждаюсь в пиаре, а во-вторых, занимаюсь политикой и меня интересует, как работают законы, их механизмы. Потому что, уж если я со своей глоткой и со своими связями не могу ничего сделать, то кто может?

"Y": Умение быть острой на язык помогает в жизни?

М.А.: По крайней мере, я знаю, что масса людей боится делать мне гадости откровенно только потому, что я очень громкая и обязательно все озвучу. С другой стороны, многих пугает моя манера разговаривать. И в какой-то степени это мне, безусловно, мешает. Но что делать, я ведь пришла из демонстративной театральной среды.

"Y": После женского ток-шоу "Я сама" вы приобрели немалую популярность, не желаете вернуться на телевидение?

М.А.: Нет, это уже будет разделение властей, а это неправильно, мне кажется. Меня и так слишком много на телевидении. Кроме того, в следующем году мне исполнится 50, поэтому мне кажется несерьезным выходить и рассуждать, допустим, о чьих-то изменах. Сегодня мне хочется говорить и делать нечто более серьезное в той стране, в которой я живу. Поэтому, если я и вернусь на телевидение, то только в программу, которая будет связана либо с политикой, либо с правами женщин.

"Y": А что нового произошло в вашей жизни?

М.А.: Совсем недавно у меня вышла книжка, она называется "Дегустация Индии", в которой я постаралась собрать все свои соображения об Индии. На мой взгляд, она получилась очень даже забавной. Кстати, я с юности индоманка, увлекаюсь Индией и всем, что ее касается. И это вовсе не связано с тем, что мой новый муж – индус.

"Y": Сейчас все пишут книги, что вы думаете об этом?

М.А.: Сегодня в издательском бизнесе мемуарная литература пользуется очень большим спросом, одним словом, лучше продается. Хорошо, когда "звезда" нанимает внятного журналиста, как это сделала Ирина Хакамада. Ужасно, когда на обложку помещают лицо, за которым ничего нет. На мой взгляд, это просто неуважение к другим профессиям. Я же не говорю, что хочу записать диск со своими песнями. По этому поводу, кстати, шучу со своими сыновьями: если я когда-нибудь надумаю записать свой диск, пристрелите меня, пожалуйста. Это ужасно, когда каждый приносит диск и гордо говорит: вот, я напел, послушай!

Жаль, но многие просто не понимают, что писать – это сложная профессия, с которой нельзя родиться. Но у нас так везде, всем занимаются непрофессионалы. Взять хотя бы телевидение: на самых болезненных ток-шоу работают психологи-непрофессионалы. А редактор не может определить, кто пришел на передачу – ядерщик-шизофреник, который после записи программы пойдет и выбросится из окна, или же психопат, который после эфира перебьет всю свою семью. Вопрос в том, что сегодня настоящий, профессиональный психолог стоит денег, которых ни один из каналов не может ему заплатить, чтобы пригласить в программу. У нас так: прибежали, заработали и убежали!

Фото: Марк Камтаринов