Путин подчеркнуто конкретен. Будущее туманно

Ежегодное послание президента обоим палатам Федерального собрания РФ – всегда шарада. На подготовительной стадии кое-что становится понятным из того, кто готовит этот сложный документ, вносятся ли в него в последний момент поправки, а если вносятся – то как много. Опытные аналитики не игнорируют также факты, удостоверяющие осведомленность тех или иных должностных лиц относительно отдельных положений будущего послания. Все это – Знаки, признаки грядущих перемен или, напротив, неизменности курса. Простое любопытство, свойственное потребителям политических новостей во всем мире, в России обильно сдобрено доставшейся нам от Византии подозрительностью. Здесь интонации в голосе и пропорции в содержании важны ничуть не меньше простого смысла сказанного; все идет в котел аналитики, поскольку даже самый прозрачный текст представляется недосказанным.

Владимир Путин в пятый раз в своей президентской практике обращается к ветвям российской власти. И в первый раз – в качестве переизбранного главы государства. Нынешнее послание своей подчеркнутой конкретикой должно было органически вписаться в общую деловитость власти, которую та демонстрирует с самой зимы. Предвыборные обещания кандидата в президенты Путина, отставка правительства, формирование правительства, избрание Путина и появление в Думе громких законодательных инициатив, связанных с коренной ломкой существующих экономических и социальных правил, – все это явилось логичной прелюдией к сказанному вчера в стенах Мраморного зала Кремля. Со стороны могло даже показаться, что Путин шагнул на сцену кремлевского зала прямо с позавчерашнего заседания правительства, обсуждавшего судьбу льгот и денежных выплат. Возможно поэтому многое из прозвучавшего в послании показалось "рабочим" – ведь президент в основном говорил о повестке дня, максимально избегая пафосности.

Конечно, не все в 47-минутной речи было подчинено канонам содержательности. Наиболее обстоятельной была та часть, которая касалась жилищной проблемы, медицинского обслуживания и образования. Авторы послания поставили эти вопросы почти в самом начале, и поступили правильно – эта часть доклада больше других и запомнилась, да и внимание слушателей не успело притупиться. Улучшение ситуации с жильем, образованием и медициной – общепризнанные слагаемые успеха любой политической системы, любого правительства. Для подавляющего большинства граждан нашей страны лозунги удвоения ВВП и борьбы с бедностью – вещи суть умозрительные, ибо результативность этих задач во многом зависит от того, как выведут лукавые цифры. Квартира, в которой ты живешь, квалификация персонала, который тебя лечит, доступность образования, на которое ты претендуешь, – вполне реальны. Если вопрос о доступном жилье уже активно обсуждается, и первые 8 документов из "жилищного" законодательного пакета вскоре поступят на обсуждение в Государственную думу, то законодательные инициативы в области здравоохранения и образования только предстоит выработать. Тем более что, как следует из слов Путина, в той же образовательной сфере механизм придется создавать с нуля. Президент предложил согласовывать набор студентов с реальными запросами страны на специалистов, что подразумевает как минимум создание мощного прогнозного центра, замкнутого и на правительство, и на бизнес, и на Министерство науки и образования. Как будет реализовываться другое предполагаемое новшество – распределение выпускников государственных вузов, – вообще непонятно. Здесь в послании наличествует явная путаница. "Следует стремиться к тому, чтобы большинство выпускников учебных заведений работало по специальности. Речь, разумеется, не о возврате к директивному распределению, а о прогнозировании потребностей государства в необходимых ему специалистах", – говорит президент и тут же развивает эту мысль: "Полагаю возможным заключение договора со студентом, который после получения бесплатного образования должен отработать по специальности определенный срок. Либо – вернуть деньги, затраченные государством на его обучение".

В прошлом Путин упрекал правительство Михаила Касьянова в недостаточной амбициозности. С приходом на место премьера Фрадкова он заявляет свою прежнюю позицию еще активнее и, главное, публично. Не так давно на глазах всей страны президент предложил главе Минэкономразвития Грефу "не скромничать", добившись сокращения количества бедных в нашей стране за три, а не за четыре, как это предполагалась ранее, года. А вчера Путин поправил уже самого себя – удваивать ВВП придется не десять лет (или девять, считая с 2003 г., когда эта цель была продекларирована), а до 2010 года. Министр финансов Алексей Кудрин счел это требование "выполнимым, хотя придется и попотеть". Устарел и лозунг, призывающий добиться конвертируемости рубля к 2008 г.: теперь это придется сделать к 2006 году. Экономисты, правда, до сих пор спорят, нужно ли это вообще, даже если и можно. По мнению бывшего главы ЦБ Виктора Геращенко, достижение полной конвертируемости рубля за 2-3 года – это "нереальная и ненужная для России задача". Но Геращенко – не федеральный министр. Последний же, в лице Германа Грефа, равно как и коллега Кудрин, готов выполнить поставленную президентом задачу.

"Радикальный пересмотр экономической политики, ограничение свобод граждан, кардинальное изменение внешнеполитических ориентиров, любые отклонения от выбранного, и я бы больше сказал, выстраданного Россией исторического пути, могут привести к необратимым последствиям, и они должны быть абсолютно исключены", – заявил президент. Главная задача – "создание в России свободного общества свободных людей". Это место очень понравилось Жириновскому – главному борцу за гражданское общество в нашей стране. "Путин совершенно четко дал понять: никакого возврата назад никогда не будет", – заявил Владимир Вольфович, удовлетворенно присовокупив: "Это произвело на Геннадия Зюганова самое гнетущее впечатление – он сидел хмурый и красный".

Владимир Путин счел неискренними тех, кто не замечает "значительных успехов в становлении демократии в России": "Очевидно, что молодая российская демократия добилась в своем становлении значительных успехов. И кто их сегодня упорно не замечает, не хочет замечать, – тот не вполне искренен". В то же время, считает президент, "мы обязаны дать критическую оценку состоянию нашей демократии". "Является ли политическая система в ее нынешнем виде инструментом реального народовластия? И насколько продуктивен диалог власти и общества?", – задался Путин вполне риторическим вопросом.

Поспешной и довольно неряшливой вставкой выглядел пассаж в адрес "некоторых неправительственных организаций и фондов", спонсируемых, как намекнул Путин, ангажированными силами. В своем докладе президент ничего не сказал ни о пенсионной реформе, ни о коррупции, ни об административной реформе, сосредоточившись, на более актуальных, по его мнению, задачах. И потому внезапный оскал в сторону "фондов" смотрелся неуместно. "Для части этих организаций приоритетной стала другая задача – а именно: получение финансирования от влиятельных зарубежных и отечественных фондов, для других – обслуживание сомнительных коммерческих и групповых интересов". При этом "реальные проблемы страны и граждан остаются незамеченными... Собственно говоря, ничего удивительного в этом нет: они не могут укусить руку, которая их кормит", – заметил Путин.

Президентское послание готовится таким образом, чтобы каждый увидел в нем нечто свое. Лидер "Родины" разглядел в словах президента "социал-демократическую сущность, противоречащую деятельности "Единой России" (у кого что болит); лидер ЛДПР, основываясь на тезисе о "долгосрочном планировании", поставил диагноз: "Данный режим – на 20-25 лет. Как минимум"; политтехнолог Глеб Павловский, дав понять, что причастен к написанию послания, счел его "программой национал-либеральных ценностей". Неоспоримо одно – возможно впервые с 80-х гг. прошлого века, когда Михаил Горбачев обещал дать к 2000 году каждой советской семье по квартире, глава государства ставит понятные задачи, намечая конкретные сроки. Другое дело, что никто не может сегодня поручиться, что эта конкретика реалистична. Горбачевых у нас не прощают...