"Ситцевая революция": ни льгот, ни виноватых

Первая рабочая неделя января ознаменовалась массовыми выступлениями протеста пенсионеров, вспыхивающими то в одном, то в другом регионе страны. Причем происходящее сегодня на улицах российских городов вряд ли можно отнести к разряду неожиданностей. Просто практика в очередной раз показала, что, загоняя людей в угол, можно вынудить пойти на крайние меры кого угодно. Циничные заявления представителей власти о том, что выступления пенсионеров кем-то проплачены и четко спланированы, вряд ли соответствуют действительности. В противном случае, памятуя о последних событиях на Украине, эффект от этих выступлений оказался бы куда более значительным.

Не исключено, что некоторые политические силы попытаются воспользоваться ситуацией в своих целях, но это произойдет несколько позже. Пока же неразбериха в Госдуме и правительстве, метания губернаторов, а также молчание гаранта Конституции (столь характерное для кризисных случаев) только усиливают раздражение и протест среди населения.

Тем временем Борис Грызлов ответственность за ситуацию, сложившуюся вокруг закона об отмене льгот, возложил на его исполнителей, а сам закон назвал "хорошим". Митинги и пикеты, проходящие по всей стране, думский спикер объяснил "непониманием того, что предлагает закон".

Нельзя сказать, что сложившаяся со времен СССР система многочисленных социальных льгот была оптимальна и не требовала реформирования. Однако, по наблюдениям экспертов, это реформирование отнюдь не являлось задачей, решать которую необходимо было в "пожарном" темпе. Причина спешки, по всей видимости, связана с желанием чиновников способствовать решению задачи удвоения ВВП до 2010 г., до последнего времени считавшейся крайне актуальной. В связи с этим работа над проектом злосчастного закона о "монетизации льгот" (122-ФЗ) велась "на коленке", без учета важнейших экономических, политических и социальных особенностей российской действительности.

Важнейшей причиной возникновения сегодняшних проблем стала недостаточная оценка авторами закона условий разграничения предметов ведения и полномочий, а также возможностей использования бюджетных средств у федерального центра, региональных и местных властей. Возможности последних в большинстве случаев несравнимы с возможностями центра, а потому региональные власти вряд ли смогут добровольно отказаться от каких-то льгот, опасаясь возлагаемой на себя при этом ответственности.

При этом сомнительно, что руководство на местах сможет решить проблему, увеличив компенсацию транспортных расходов, допустим, со 100 до 200 рублей. Проблема может быть решена лишь в том случае, если сумма компенсаций будет сопоставима с реальными затратами бывшего льготника. В этой ситуации местные власти невольно вынуждены возвращаться к прежним льготам, сокращая списки категорий их пользователей. Нечто подобное уже происходит в ряде российских областей. Пытаясь спасти ситуацию, многие губернаторы поспешили уподобиться федеральному центру, переложив проблему льготников на муниципалитеты. Последние, в большинстве случаев, решили на время сохранить льготы, переадресовав ответственность на транспортные и другие предприятия.

В этом есть определенная логика, так как муниципальные транспортные организации, за исключением работающих в крупных городах с богатыми бюджетами, и ранее влачили жалкое существование, осуществляя лишь единичные рейсы. Нельзя сказать, что в предыдущие годы реальное финансирование льгот было адекватно фактическому их использованию. Муниципальные транспортные предприятия функционировали настолько, насколько позволяло финансирование. Это вынуждало их постоянно сокращать количество рейсов, параллельно создавая коммерческие структуры т.н. маршрутного такси.

В большинстве регионов, руководители которых крайне обеспокоены возможностью народных волнений, в настоящий момент происходит временное (от 1 до 12 мес.) возвращение статус-кво, имевшего время до 1 января 2005 года. По сути, это означает, что "монетизация льгот" здесь будет саботирована. Учитывая сравнительно невысокие затраты на поддержание того, что ранее в небольших городах называлось общественным транспортом, сделать это не так уж сложно. Мобилизовав "скрытые резервы", местные власти, от греха подальше, найдут средства на содержание нескольких сохранившихся автобусов, учитывая, что все большие объемы перевозок осуществляются коммерческим транспортом, где никаких льгот не было изначально.

С одной стороны, это несколько охладит накал народного возмущения, однако с другой – будет способствовать накоплению проблем, не говоря уже о дискредитации самой идеи "монетизации". Новое обострение ситуации может случиться уже весной, когда к началу дачного сезона в ряде городов закончатся временные отсрочки. Пенсионеры, поняв, что рискуют в разгар "страды" лишиться возможности добраться до садовых участков, вновь будут вынуждены прибегнуть к перекрытию дорог и прочим действиям протеста. Не меньше неприятностей доставит к тому времени и сокращение других льгот – в сфере ЖКХ, связи, лекарственного и санаторного обеспечения.

Наиболее неприятным является то обстоятельство, что власти всех уровней (возможно, исключая муниципальные) оказались банально не готовы к подобного рода последствиям. Вместо того, чтобы спокойно обсудить пути выхода из ситуации, парламентарии старательно пытаются обвинить в происходящем правительство, последнее кивает на парламентариев, исподволь поглядывая в сторону президента. Который, заметим, находится в не менее дурацком положении, так как в очередной раз оказался "подставленным" и теми и другими. Единственной реакцией главы государства на происходящее в этом случае может стать отставка премьера Фрадкова или министра Зурабова.

Однако, как ни странно, определенные трудности могут возникнуть и здесь. Показательно уволив Зурабова, президент лишится человека, который впоследствии должен будет взять на себя ответственность за реформирование системы здравоохранения и обязательного медицинского страхования. Как бы мы ни относились к фигуре Зурабова, найти нового кандидата на его явно "расстрельную" должность, да еще и в столь непростое время, будет нелегко. Менее болезненной в этом случае могла бы стать отставка определенно "технического" премьера, однако, в силу объективных причин, степень его "виновности" в провале реформы сравнительно невысока.

А в том, что реформа провалена, сомнений не осталось.