Сталин был менеджером, а не диктатором

После того, как в 1991 г. были частично открыты секретные государственные архивы, некоторые моменты истории СССР предстали перед исследователями в совершенно ином свете, чем до этого подавались официальной исторической наукой. В частности, извлеченные на свет документы, касающиеся Сталина, подвергают сомнению представления о нем как о беспощадном диктаторе и об одержимом идеологией красном империалисте, пишет Die Presse.

"Сталин был очень гибким политиком, который был готов идти на уступки, если это соответствовало интересам советского государства", – говорит Норман Наймарк, историк из Стэнфордского университета в Калифорнии, ведущий американский специалист по Восточной Европе. Рассказывая о результатах своих последних исследований, посвященных советско-европейским отношениям в период с 1945 по 1953 гг., Наймарк утверждает, что после победы над гитлеровской Германией Сталин отнюдь не преследовал цели навязать всей Европе советскую коммунистическую модель.

Наймарк не согласен с существующими версиями его коллег-историков о том, что внешнюю политику Москвы определял не Сталин, а его окружение. По его словам, именно Сталин был "менеджером в вопросах внешней политики". "Он держал все нити в своих руках. Именно он руководил представлением", – заявляет американский историк. Во внешней политике Сталин был в равной степени идеологом, политиком-реалистом и игроком.

Три эти роли американский профессор показал на различных примерах. Так, блокада Берлина 1948-1949 гг. была "блефом", при помощи которого Сталин хотел вынудить западных берлинцев перейти на сторону СССР. Только спектакль закончился для Сталина провалом.

Вывод советских войск с занятого датского острова Борнхольм в июне 1946 г., по мнению Наймарка, также демонстрирует гибкость Сталина как политика-реалиста. Как и его действия в отношении Австрии. После того, как коммунисты потерпели в этой стране тяжелое поражение на выборах в ноябре 1945 г., Сталину стало понятно, что большинство австрийцев не желает присутствия советских солдат. В этой связи Наймарка интересует не то, почему в 1955 г. был подписан договор с Австрией. "Меня волнует следующий вопрос: почему этот договор не был подписан раньше?"

Все, что происходило в политической жизни Европы, вероятно, имело определенный вес в расчетах Сталина: были ли это забастовки, демонстрации или же результаты выборов, в ноябре 1945 г. в Австрии или в апреле 1948 г. в Италии, считает Наймарк.

Представив Сталина как "способного и точно все просчитывающего" внешнеполитического деятеля, Наймарк навлек на себя волну гнева, особенно в странах Восточной Европы. Основной упрек - в том, что такая характеристика Сталина – монстра, на совести которого миллионы жертв, – делает его слишком безобидным. Наймарк с этим не согласен: "Конечно, Сталин был дьявол. Но дьявол, как известно, может являться в разных обличиях. То, что Сталин был злом, не противоречит тому, что он был изощренным политиком".

"Однако, – сокрушается американский ученый, – многое, как и прежде, остается под завесой темноты. Окончательная точка в истории Сталина еще долго не будет поставлена".