Похищена скрипка Страдивари стоимостью 2,5 млн евро

По сообщениям австрийских СМИ, была похищена скрипка работы великого мастера Антонио Страдивари. Стоимость уникального инструмента может достигать €2,5 миллиона евро. Воспользовавшись тем, что 49-летнего хозяина нет дома, преступники забрались в его квартиру и вскрыли встроенный сейф, в котором и хранились две скрипки. Вторая оценена не в пример меньше - €120 тысяч.

Не удовольствовавшись уникальными инструментами, воры решили прихватить с собой ювелирные украшения и предметы бытовой электроники, чья общая стоимость не называется.

Помимо громких краж, случаются и не менее громкие находки. Так, в 2004 г. украденная из мастерской ведущего скрипача филармонического оркестра Лос-Анжелеса Питера Стампфа виолончель Страдивари была найдена в мусорном баке. Стоимость инструмента, сделанного руками самого мастера в 1684 г., составляет $3,5 миллиона. Спустя три недели после кражи виолончель была обнаружена в мусорном контейнере. Обнаружилась она случайно - возвращавшаяся от пациента медсестра увидела среди мусора скрипичный футляр, в котором, как оказалось, лежала виолончель. Любопытно, что, не зная истинной стоимости находки, медсестра сначала хотела попросить своего друга сделать из нее подставку для компакт-дисков.

Однако самая неожиданная находка, бесспорно, была сделана 68-летним жителем Венгрии Имре Хорватом. Благодаря случайно найденной скрипке он стал миллионером. Однажды, работая в своем курятнике, он обнаружил инструмент, который решил отнести к оценщику. В чудом сохранившейся скрипке эксперты признали творение Антонио Страдивари, но для более точной экспертизы отправили Имре в столицу, где подлинность скрипки была подтверждена.

По мнению Имре, скрипка была спрятана на чердаке дома его отцом перед тем, как он ушел на войну. Возможно, он собирался рассказать о ней своим родным, но, к сожалению, вернуться живым ему было не суждено. Зато теперь его сын может жить припеваючи - Имре намерен продать скрипку и положить деньги в банк, так как хранить столь ценную вещь ему все равно негде.