Депутатам облегчат расставание с неприкосновенностью

Председатель Верховного суда России Вячеслав Лебедев выступил в понедельник с предложением лишить неприкосновенности сенаторов, депутатов и судей. По мнению Лебедева, стадия вынесения судом предварительного заключения о наличии в действиях лица с особым статусом состава преступления, предшествующая возбуждению против него уголовного дела, является надуманной. Процедура возбуждения уголовного дела и расследование в отношении любого высокопоставленного лица должны стать понятнее и прозрачнее.

Противоположную точку зрения, но только в отношении особого статуса судей, выразил председатель Высшего арбитражного суда России Антон Иванов. Опасаясь произвола со стороны правоохранительных органов, способных в ряде случаев на месть несговорчивым судьям, глава ВАС призывает к осторожности и взвешенности при реформировании судебной системы. По его мнению, достаточно и точечных изменений, чтобы скорректировать общее состояние дел. С "паршивыми овцами" среди коллег судьи разберутся сами.

Показательно само по себе то, как синхронно высшие судейские чины заговорили о возможных изменениях трактовки статуса неприкосновенности. Как известно, Дмитрий Медведев увлечен двумя мегапроектами - борьбой с коррупцией и повышением независимости судебной системы в России от давления исполнительной власти. Развитие обеих кампаний неизбежно потребует решить вопрос и с привилегиями, в том числе правовыми.

По давней российской традиции неприкосновенность рассматривается и как атрибут статусности, и (прежде всего) как серьезный сдерживающий фактор для правоохранительных органов. Так сказать, дополнительное напоминание о том, с кем придется иметь дело. СМИ не устают обсуждать высокие ставки за мандат парламентария, кресло сенатора или судейскую мантию. Накануне выборов партии соревнуются во взаимных подсчетах средств в кошельках включенных в партийные избирательные списки крупных и мелких предпринимателей. Политологи уже давно разработали особую терминологию для описания групп влияния, курирующих ту или иную отрасль или сектор экономики. Решительно всем известно, что стремление значительного числа кандидатов войти в "списки власти" напрямую связано с получением существенных гарантий безопасности со стороны правоохранительных органов для себя или своего бизнеса (в том числе и бизнеса не афишируемого, теневого).

Вопрос о целесообразности отмены статуса неприкосновенности поднимался уже не раз. Так, в начале 2007 г. спикер Совета Федерации Сергей Миронов заявил о необходимости лишения этого статуса всех выборных лиц, напрямую связав вопрос с успешностью борьбы с коррупцией. Высказывалось мнение, что в случае, если правоохранительные органы будут располагать соответствующими материалами и у них возникнут вопросы к подозреваемому, статус неприкосновенности не должен помешать им привлечь к ответственности правонарушителя. Сам Совет Федерации неоднократно и максимально оперативно лишал сенаторов неприкосновенности по подозрениям в тех или иных злоупотреблениях - разумеется, по представлению силовых ведомств. Достаточно вспомнить истории с сенатором от Ненецкого автономного округа Александром Сабадашем или его коллегой от Калмыкии Левоном Чахмахчаном.

У Госдумы не столь богатый опыт. В 2001 г. Генпрокуратура пыталась добиться снятия статуса неприкосновенности с депутата от СПС Владимира Головлева, но вопрос так и не был решен. Отчасти по уважительной причине - в связи с гибелью парламентария. В 2005 г. за драку в стенах Госдумы чуть не лишились иммунитета пятеро депутатов от фракций ЛДПР и "Родина".

Но в целом парламентарии своих сдают неохотно. До сих пор в большинстве случаев депутаты ГД и члены Совета Федерации при обсуждении вопроса о статусе неприкосновенности отделывались легким испугом. Частные случаи не требовали принятия системного решения с далеко идущими для всей властной вертикали последствиями. Теперь ситуация иная: кампанию по борьбе с коррупцией во власти начал сам президент, застрахованный и одновременно зависимый от парламентского большинства. Коль скоро планируется ревизия всего законодательства в стране на предмет выявления и искоренения коррупционной составляющей, в рамках этой кампании вполне может быть пересмотрен и особый статус выборных лиц.

Создается впечатление, что правоохранительные органы и суды относятся друг к другу с одинаковым недоверием. С одной стороны, судя по словам председателя Высшего арбитражного суда РФ, прокуратура недовольна отрицательными заключениями судов, препятствующими привлечению к ответственности высоких чинов. С другой стороны, суды опасаются злоупотреблений со стороны правоохранительных органов. Вероятно, лишение депутатов и сенаторов статуса неприкосновенности добавит популярности новому президенту. Но в долгосрочной перспективе это решение еще должно доказать свою эффективность. Стоит вспомнить, что нынешний российский депутат полностью лишен самостоятельности и всецело зависит от фракционной и партийной дисциплины. Лишенный иммунитета, он превращается в марионетку недобросовестных манипуляторов из исполнительной власти или попадает в жернова противостояния силовых и судебных органов. Вряд ли законодательная машина заработает от этого эффективнее.

Нужно понимать, что возникновение темы неприкосновенности - лишь часть огромного фронта работы, к которому тандем Медведев - Путин только подбирается. Под вопросом всё, в том числе - с какой стороны подбираться. Ребус, в котором охотник и беглец, надзорный орган и орган подотчетный, следствие и подследственный, суд и команда подсудимых - все одинаково коррумпированы, разгадывается не просто. Реальным решением проблемы очевидным образом становится что-то вроде "медведевского призыва" - прихода в надзорные органы и органы правопорядка фанатичных приверженцев законности. Проблема не в том, что взять таких людей неоткуда. Ситуация вокруг расследования дела о "Трех китах" показывает, что существующая номенклатура успешно отстаивает и свои должности, и сложившуюся систему - вплоть до открытого саботажа прямых распоряжений Путина, в свое время взявшего это дело под свой личный контроль.

Впрочем, уже выплеснувшаяся в СМИ в виде компромата и публичных обвинений в адрес конкретных лиц война властных кланов оставляет ответ на вопрос о реальной востребованности властью инициатив вроде лебедевской открытым. Вполне возможно, что соответствующее предложение дальше информационных лент и газетных колонок не продвинется. Медведеву могут объяснить, что прилюдно пускать кровь чиновничьему сословию, хоть бы и насквозь коррумпированному - вредно и чревато. И пока трудно сказать, сможет ли он на это возразить.