Война не кончится, пока кому-то это выгодно

"Yтро": Руслан Султанович, как вкратце вы можете оценить свою деятельность на посту главы Ингушетии? Что удалось сделать, а что не удалось?

Руслан Аушев: Мне до конца не удалось решить проблему беженцев из Северной Осетии. Там поставили такие заборы... Решение этого вопроса заглохло вообще, было торпедировано на всех этапах – и при Ельцине, и при Путине.

Мы всегда подчеркивали: люди должны вернуться домой, даже если убрать политические, конституционные вопросы. Ведь в 1993 г. 73 тыс. беженцев пришло в Назрань. Мы думали о возвращении; потом одно соглашение, второе, третье. Северная Осетия постоянно ставила условия – что нужно сначала помириться, какое-то соглашение подписать. После настаивали на встрече духовенства, ну и пошло-поехало – встречи учителей, врачей, горбатых женщин, усатых мужчин в папахах и без, в галстуках и без галстуков... Мы поняли, что все затягивается. Потом началась первая чеченская кампания, потом президент Ельцин избирался, болел долго и так далее, а мы находились во всем этом "кордебалете", который происходил на Северном Кавказе. Во вторую кампанию пошли беженцы из Чечни. Мы надеялись, что Путин скажет: всё, люди должны идти домой. Но, увы... Сегодня осталось около 20 тыс. беженцев, пострадавших в ходе осетино-ингушского конфликта. Есть населенные пункты, куда людей вообще не пускают, – это Чернореченский, Октябрьский, Южный и другие.

Если говорить о проблемах региона, то напряжение остается. Терактов меньше не стало, инвестиции не идут, экономика стоит, одно светлое пятно – Казанцева убрали. Надеюсь, новое руководство поймет, что происходит в регионе в реальности.

"Y": В Кремле неоднократно подчеркивали, что переговоров с Масхадовым не будет. В то же время, есть сведения, что ранее на него выходили представители федерального центра. Вы выступали за переговоры. Как, в каком русле, на ваш взгляд, ситуация развивается сегодня?

Р.А.: Я всегда считал и считаю: лучше худой мир, чем хорошая война. В любом случае, к этому придут. И дело не в Масхадове конкретно, он тут ни при чем. Я говорю о той части чеченского населения, которая считает, что с ней неправильно поступили, и теми, кто будет выражать ее интересы. Кто это будет? Масхадов, Иванов, Петров или Исаев.

Насчет Масхадова все уже ясно – центр сам себя загнал в угол: тянули время, резко высказывались. А если и предлагали и предлагают, то только поднятые руки и выход спиной вперед.

"Y": А какие гарантии приемлемы для Масхадова по вашему мнению?

Р.А.: Вопрос не о гарантиях для него. Он не сдастся, это сто процентов. Если его только контуженным не захватят. Ему легче застрелиться. Что ему, войти в историю, как сдавшемуся? Как будут жить его внуки? Смеяться же будут над ними. Что будут говорить позже? Мужество состоит в том, чтобы жить не только сегодняшним, но и завтрашним днем.

Это война была предопределена, а Масхадов мало что мог сделать, его мало кто слышал. Да, он наделал кучу ошибок. Но я вас уверяю, что ни один президент не может полностью контролировать все сферы и всех людей. Вот сидит на границе с Дагестаном его политический противник и устраивает вылазку. Масхадов едет извиняться в Дагестан за это вторжение. А его не пускают на Герзеле. Потом, когда стали бомбить, он ушел в горы.

"Y": Получается, что президентство Масхадова было фикцией?

Р.А.: Получается, что все – фикция.

...Сейчас все понятно. Ну, не надо с Масхадовым разговаривать, но есть другие. Вопрос в другом –сегодня все замяли. Сейчас можно задавить СМИ, блокировать территорию войсками, избрать президента и парламент – все сделать, как бы видимость создать. Но при первой возможности чеченцы опять поднимутся. И надо понимать такие вещи. Потому что слишком много пролито крови... Вот осетин Калоев поехал в Швейцарию, и у нас все говорят "молодец", морально поддержали. Дзасохов приехал, собрали деньги. Это горский обычай, мы понимаем. Так почему мы понимаем Калоева и не можем понять тысячи людей?

Чеченцы хотят независимости, а федеральный центр говорит, что Чечня – субъект Российской Федерации. Два противоположных мнения, нужен компромисс. Ведь так не может быть, что президент России просто подарит независимость, а там скажут – хорошо, мы сдаемся, станем на колени. Нет, необходимо найти такой вариант, который бы устраивал бы обе стороны. И надо прекратить, чтобы война была выгодна кому-то.

"Y": Ваше мнение о нынешних события, происходящих в Ингушетии.

Скажу лишь, что я агитировал за другого кандидата – министра внутренних дел республики Хамзата Гуцериева. Ну не получилось, Гуцериева сняли.

"Y": Во время предвыборной кампании в республике огласку получила история с самолетом авиакомпании "Карат", на котором, якобы, перевозились огромные средства в поддержку Гуцериева. В итоге деньги изъяли...

Р.А.: Это чистой воды вранье. "Бин-банк" завозил в свой филиал, в свои отделения финансы официально, как это обычно делают все банки. А из этого устроили шум, средства арестовали, еще и сумма какая-то при этом пропала... Деньги расскассировали. А везли-то их как положено – все было опечатано, опломбировано. Все это происходило в рамках предвыборной кампании, когда закрыли глаза на элементарную законность.

"Y": Сейчас в Ингушетии проходят спецоперации, уничтожаются и задерживаются бандиты. По мнению силовиков, боевики рассчитывали в Ингушетии на помощь и поддержку...

Р.А.: Вот как Гелаев оказался в Ингушетии? Прошел Осетию. Как там оказался? Из Грузии. Почему ничего не говорят про Осетию, которую Гелаев прошел насквозь? Задайте этот вопрос. Граница Ингушетии с Грузией – 34 километра. Она закрыта напрочь. Они прошли Осетию, их пропустили – сказали, что в Осетии воевать нельзя, а там (в Ингушетии) – можно. Насколько я знаю, их же там чуть ли не сопровождали. Сказали, что в Ингушетии дадите бой, там можно населенные пункты рушить, запустили в Галашки...

"Y": По вашему мнению, руководство Ингушетии, когда вы были президентом, адекватно реагировало на угрозы деструктивных сил в регионе?

Р.А.: Мы делали все для того, чтобы не втянуть Ингушетию в войну. Вы думаете, что я не ставил министрам задачи по преступникам и всем этим элементам? Достаточно поднять сводки того времени. Говорили, что боевики у нас лечатся. Во время второй кампании я подал в суд на Ястржембского, когда он заявил, что в одном из наших санаториев в Джейрахском районе лечатся боевики. Я тогда приказал МВД: блокируйте и проверьте всех. Все оказалось неправдой. Мы подали в суд, и Ястржембский проиграл, сведения не подтвердились.

"Y": Тем не менее, существует так называемый "ингушский джамаат" ваххабитов, который связан с боевиками в Чечне...

Р.А.: Есть ингушский, есть чеченский, дагестанский. Они связаны, скорее всего. При мне этого не было, а сейчас – не знаю. Болезнь знаете как прогрессирует, если ее не лечить вовремя? Вы почитайте мои указы еще 98-го года, что мы делали, чтобы не допустить политического, религиозного и другого экстремизма. Мы тогда подвергли цензуре многие вещи, изучили, кто и что преподает, какая программа в конкретном медресе и так далее. Там много моментов, всех не помню. Но смысл был такой: кто и куда, в какие вузы, едет учиться за рубеж, с какими мыслями приезжает домой. Примерно так...

"Y": Будучи президентом, вы резко отрицательно относились к идее воссоединения (объединения) Чечни и Ингушетии. Но, судя по высказываниям отдельных политиков, такой вариант рассматривается и сегодня. Изменилось ли ваше отношение к этой идее?

Р.А.: У руководства России такой взгляд: есть 89 субъектов Федерации, их можно укрупнить. А Чечня и Ингушетия – это отдельный вопрос. Хотя есть мнение: они – вайнахи, и мы, объединив их, решим тысячу задач. Мол, легче будет управлять, разбавим этот "коктейль", где неспокойная Чечня. Я думаю, что сегодня ингуши не захотят так просто расстаться со своей государственностью. Да, мы были вместе, потом разошлись. Сколько можно? Где вы видели, чтобы мужчину и женщину, которые год пожили вместе, развели, а потом свели и снова развели? И потом, где гарантия того, что в этом образовании к власти не придут такие же силы, как в 91-м году? Что тогда делать другой части объединенной республики?

"Y": Когда вы говорите о реалиях Северного Кавказа, то не называете конкретных фигур. Более того, все время говорите о будущем, пусть и ближайшем...

Р.А.: Да, я смотрю в будущее. Надо понять – выросло поколение других людей. Вы видели глаза этих парней? Это же полный "холодильник"! Эти хоть учились – тот же Басаев в советской школе учился, в советской армии служил, Радуев был комсомольским работником, редактором газеты, замполитом в какой-то роте. Масхадов был вообще отличником боевой и политической подготовки, лучший дивизион и полк был у него в советские времена. А эти же – ноль, эти ребята, которые с десяти лет носят гранатомет. И все говорят – вот, в Чечне стабильность...

"Y": Каков ваш прогноз на развитие ситуации в регионе?

Р.А.: Скажите мне, какую задачу мы решили там?! Да, неуместно сравнивать, но все же – у американцев в Ираке что получается? Им же говорили – не надо, к этому все придет. Так что они там сейчас контролируют? Они только увеличивают войска, а считается, что у них лучшая армия в мире. Они только начали, а у нас четыре года прошло. За четыре года они там в Ираке тоже утрамбуют, стопроцентно, к выборам там порядок наведут. Информацию закроют, 30 июня дадут какому-нибудь иракскому лидеру флаг, миллиард долларов и скажут: "Вперед!". Всем лидерам раздадут деньги. То есть афганский вариант управляемого конфликта. Ведь в Афганистане было так: сверху – бомбы с В-52, а внизу доллары раздают. Вот и все. То же самое сделают и в Ираке. Но с шиитами они ошиблись...

"Y": В феврале в России отмечали 15-ю годовщину вывода советских войск из Афганистана. Сегодня многие участники тех событий оценивают действия СССР в этой стране, в том числе и в контексте контртеррористической операции, проводимой США, несколько иначе, нежели 15 лет назад. Претерпели ли изменения ваши взгляды на действия Советской Армии в Афганистане с тех пор, когда вы сами выполняли интернациональный долг?

Р.А.: Афганистаном мы закрывали "подбрюшье" Союза. Почему раньше англичане пытались завоевать Афганистан? Чтобы создать вокруг Индии кольцо из непроходимых племен, чтобы никто к этой жемчужине не подошел. Так и мы хотели закрыть свое "подбрюшье", ведь у нас была Средняя Азия, где ситуация становилась тяжелой. Мы в Афганистан зашли, конечно, не самым лучшим образом. Я считаю, что принимались такие неверные решения, как убийство Амина. Мы ввели большой контингент, но могли решать задачу другими средствами. Американцы нас обхитрили: дали возможность зайти, а потом обвинили во всех грехах, как дали Саддаму Хусейну зайти в Кувейт, а потом обвинили его в агрессии.

Вот сравнивают наши действия в Афганистане и американцев во Вьетнаме. Мы потеряли 14 тыс. человек, а США – 57 тысяч. Потом, они били напалмом, а мы не трогали населенные пункты. Но несмотря на более гуманные методы СССР, против нас поднялся весь мир, кроме соцлагеря, – весь Ближний Восток, западные страны, даже Китай. В этом регионе союзников у нас не было. А у американцев были союзники, у них был и Южный Вьетнам.

Афганцы могли сами действовать у себя в стране, а мы, скажем, помогать авиацией. В 1991 г. я был в Афганистане при Наджибулле, они там нормально справлялись.

"Y": Что не помешало талибам Наджибуллу повесить...

Р.А.: А почему? Ельцин принял решение – прекратить поставки топлива, оружия и боеприпасов Наджибу. Мы перекрыли все. И сегодня в Афганистане говорят: дураки мы, что Наджиба не сохранили, и дураки, что с вами воевали. Говорят, что советские хоть воевали – автомат на автомат, а американцы – только бомбами. Сегодня к советским войскам совсем другое отношение.

"Y": И все же, если сравнить наши действия в Афганистане и то, что делают там сейчас американцы...

Р.А.: Они проводят точечные операции, не такие массовые, как мы. Мы высаживали в горы одного десанта на вертолетах по две тысячи человек, не считая других частей и подразделений. Американцы же проводят только разведывательные операции, больше применяют разведывательно-огневые комплексы и спецподразделения. В чем еще различие между нами и ими? Нам ставили задачу – в этом населенном пункте в провинции нужно посадить власть, скажем, прокабульскую. Мы блокируем провинцию, десантируемся, выходим, привозим партийное руководство, флаг вешаем, сажаем там царандой, полк какой-то, и уходим. Потом, как правило, опять выбивали "духов". Еще задача – борьба с караванами, этим занимались спецподразделения. Я считаю, что мы действовали в Афганистане куда масштабнее и эффективнее, чем американцы сейчас.

"Y": Сейчас в Афганистане президент Карзай контролирует лишь Кабул, а американцы, по некоторым данным, делают ставку на Дустума...

Р.А.: Ну, это неправильно. Все познается в сравнении. Вот наша ошибка – мы хотели навязать Афганистану, феодальной стране, образ жизни, который был в Советском Союзе. Хотели провести коллективизацию и так далее, отвернули от себя духовенство, и это при том, что афганцы – очень религиозный народ. И надо разбираться, какой вес имеют пуштуны, таджики, узбеки и так далее. А американцы спонсируют всех, включая моджахедов. Полевые командиры строят виллы, а потом через СМИ американцы натравливают народ на этих полевых командиров.

"Y": Бен Ладена можно назвать виртуальным персонажем?

Р.А.: Я давно это говорил, агенты спецслужб все такие. Когда мы были в Афганистане, через него шли финансовые потоки, поставки оружия, снаряжения и боеприпасов моджахедам. Тогда он работал под знаменами ЦРУ. А кто создал талибов? Опять же, спецслужбы...