Будет ли в России новый 37-й

Задержание участника акции в защиту политзаключенных. ФОТО: ИТАР-ТАСС

Первая же акция, организованная КС оппозиции, – мирная прогулка "от Лубянки до Лефортово" – закончилась задержаниями. Вполне предсказуемо: акция не была согласована с властями. По закону, на такое согласование требуется две недели, а реагировать на ситуацию с исчезновением на Украине и последующей "явкой с повинной" в СК Леонида Развозжаева оппозиция намеревалась быстро. Поэтому события развивались по формуле, выраженной членом новоизбранного КС Сергеем Пархоменко: "Нам нечего сказать мэрии, а мэрии нечего сказать нам". Тогда, пообещал глава департамента региональной безопасности мэрии Москвы Алексей Майоров, протестующим "придется разговаривать" с полицией.

Собственно, так и произошло.

"Белоленточники" попытались провести акцию в формате, не требующем согласования: одиночные пикеты вдоль всего маршрута и граждане (по оценке организаторов – несколько тысяч человек), перемещающиеся по городу пешим порядком из пункта А а пункт Б без каких бы то ни было плакатов и лозунгов. Но даже такой "вегетарианский" формат протеста привел организаторов акции за решетку. "Нам на Лубянке полицейский сказал, что это считается шествием, поскольку объявлен его маршрут. Теперь, если вы знаете, куда идете, то это считается шествием", – объясняет Дмитрий Быков.

Но самым показательным моментом во всей этой истории является не столько реакция властей (вполне предсказуемая), сколько число и состав участников акции. Потому что именно реакция общественности на происходившее в течение последних недель вокруг "болотного дела" позволяет понять, в каком направлении будут в ближайшее время развиваться взаимоотношения власти и общества.

Выкрав, предположительно, Развозжаева от дверей украинского представительства комиссариата ООН по делам беженцев и практически тут же "прописав" его в изоляторе "Лефортово", власть наглядно продемонстрировала: она готова к жесткой и массированной репрессии. Разумеется, о похищении пока можно только подозревать: официально считается, что оппозиционер сам явился с повинной, чтобы дать показания против своих товарищей. И так быстро, что даже вещи в комиссариате ООН забыл, ага. Откровенное нежелание правоохранителей всерьез маскировать "легенду" говорит лишь об одном: репрессивный аппарат начали использовать в открытую.

Вопрос в том, что общество может противопоставить этому давлению. "Мы все должны понять, что когда запускается такой лавинообразный процесс, то под лавину может попасть всякий. Никто из тех, кто сейчас читает этот текст, не застрахован ничем от непопадания под эту лавину, – предупреждает бывший советник президента Ельцина Георгий Сатаров. – Надо идти всем. Каждый не пришедший – самоубийца. Хватит. Надо делать миллион".

Но 27 октября миллиона не получилось, не получилось даже сотен тысяч. По данным организаторов (то есть в лучшем случае ) речь идет о нескольких тысячах участников акции. Что только подтверждает подозрения: протестная активность продолжает существовать в довольно ограниченном интеллектуальном пространстве, и нынешним лидерам внесистемной оппозиции пока не удается вырваться за пределы этого круга.

И, собственно говоря, с точки зрения "правоохранителей" ничего неординарного в истории с Развозжаевым не произошло: в конце концов, то же самое регулярно происходит в Чечне – вспомним хотя бы историю исчезновения журналиста Андрея Бабицкого (и пусть спасибо скажет, что отпустили).

Вот только теперь практика, общепринятая до сих пор в отдельно взятом и весьма специфическом регионе, распространяется на всю страну. Гражданам открыто дают понять: оппозиционные выступления преследуются, и ни у кого нет иммунитета от политического насилия со стороны государства. Возможно, именно такая демонстрация и являлась истинной целью всей операции. Чем еще объяснить, что из пушки стреляли по воробьям? Признать в Удальцове и его соратниках серьезных и убедительных заговорщиков не получается, хоть убей. Все, что удается представить: оппозиционеры вели активный поиск финансирования для своей политической организации и разборчивости в средствах не демонстрировали. Но максимум, что тут можно предъявить Удальцову с точки зрения УК, – это мошенничество. Поскольку никакой реальной возможности совершить госпереворот у оппозиционеров не было и быть не могло. Захват власти в Калининграде за $35 тыс. в месяц при помощи массовой рассылки СМС, а как же!

Между тем международное похищение – это именно что "тяжелая артиллерия". Такими операциями отнюдь не брезгуют страны так называемой "развитой демократии", но все-таки, как правило, в случаях, когда речь идет о действительно серьезных вещах – например, о терроризме. Американцы выкрали из Италии Абу Омара, подозревавшегося в связях с террористами, а из Либерии – российского летчика Константина Ярошенко, обвиняемого в транспортировке тонн кокаина. Израильские спецслужбы (кстати, в той же Украине) похитили палестинского инженера Дирара Абу Сиси, заподозренного в связях с ХАМАС.

Получается, что "по факту" Удальцова со товарищи записали в террористы. При этом Лебедева и Развозжаева, как особо опасных, отправили за решетку. А главного организатора оставили гулять на свободе. Не сходится. То есть, судя по всему, мы имеем дело именно с актом устрашения. Реальную опасность власть видит пока не столько в действиях конкретных оппозиционеров, сколько в самом факте: растет число людей, которые не верят, что ситуация в стране может измениться эволюционным путем. Чем больше будет таких людей, тем активнее придется применять репрессии. Замкнутый круг получается.

Опрос: Считаете ли вы задержания на митингах началом репрессий?

Обсудить на Facebook